Не только джордано бруно: 5 учёных, которых сожгли на костре католики

Потерянное дело

«Детектив», главным героем которого является Джордано Бруно, можно было бы начать с «флешфорварда» в 1809 год, когда император Наполеон распорядился вывести из секретных архивов Ватикана документы папской инквизиции. Среди реквизированных бумаг якобы было и дело Бруно, включавшее протоколы допросов и текст самого приговора. После возвращения на французский престол династии Бурбонов Ватикан обратился с просьбой вернуть документы. Но Рим ждало разочарование: французы сообщили о том, что часть архива инквизиции бесследно исчезла. Однако – о, чудо! – бумаги вскоре нашлись. Их обнаружил Гаетано Марини, посланник папы в Париже, «в лавках торговцев сельдями и мясом». В парижские «гастрономы» секретные архивы попали с лёгкой руки другого представителем римской курии, который продал их лавочникам в качестве упаковки. Получив распоряжение из Рима уничтожить особо деликатные бумаги из архива инквизиторов, Гаетано Марини не нашёл ничего лучше, чем продать их в качестве макулатуры парижской бумажной фабрике.

Казалось бы, вот и конец истории, но в 1886 году происходит второе чудо – один из ватиканских архивариусов нечаянно натыкается в пыльных архивах понтифика на дело Бруно, о чём немедленно сообщает папе Льву XIII. Как из французской бумажной фабрики документы телепортировались в Рим, остаётся загадкой? Как и то, насколько можно доверять подлинности этих документов. Кстати, Ватикан долгое время не желал делиться находкой с общественностью. Дело Джордано было опубликовано только в 1942 году.

Дворец Канчеллерия

Самым приметным и величественным сооружением рядом с Кампо деи Фиори стал Дворец Канчеллерия.

Заказчиком проекта был кардинал Рафаэль Риарио (Raffaele Riario), который являлся племянником папы Сикста IV (Papa Sisto IV). Ходили слухи, что деньги на постройку дворца он собрал за одну ночь в азартных играх.

Палаццо был построен в период между 1489 и 1513 гг. гениальным архитектором Донато Браманте (Donato Bramante) – основоположником римского классицизма в градостроении. К его работам относятся первый проект базилики Святого Петра (Basilica di San Pietro), сакристия церкви Санта Мария Прессо Сан Сатиро (Santa Maria presso San Satiro) в Милане и многое другое.

Дворец Канчеллерия стал первым архитектурным сооружением Рима в стиле Ренессанса.

При строительстве, как это часто случалось, были использованы элементы разрушенных античных построек. Из находившихся рядом развалин Театра Помпея (Teatro Pompeo) в качестве строительного материала был использован травертин и 44 египетские гранитные колонны, которые установили во внутреннем дворике.

Справа от фасада здания, на месте раннехристианской церкви IV века, была возведена небольшая Базилика Сан-Лоренцо ин Дамазо (Basilica di San Lorenzo in Damaso).

Дворец и в настоящее время является Папской канцелярией и принадлежит Ватикану. Он включён в список объектов Всемирного наследия Юнеско и относится к «Историческому центру Рима и владений Ватикана, пользующихся правами экстерриториальности».

Наибольшую художественную ценность во дворце представляют настенные фрески Джорджио Вазари (Giorgio Vasari) – итальянского живописца, архитектора и писателя. Зал, в котором их можно увидеть, называется «Салон ста дней» в напоминание о том, что художник выполнил заказ за это короткое время. Автор отличался тем, что работал быстро и, конечно, не без помощи учеников – молодых дарований. Фрески поражают великолепием красок, одухотворённостью и сложной сюжетной композицией.

Музей Леонардо да Винчи

В палаццо находится музей Леонардо да Винчи (Museo Leonardo da Vinci)

Удивительные машины и механизмы, которые нарисовал и спроектировал гений человеческой мысли, выполнены с большой аккуратностью и вниманием к мельчайшим деталям. Представленные экспонаты, от самых маленьких до огромных, работают, двигаются и воплощают первоначальный замысел творца

Для этого используются виртуальные эпизоды, воспроизводимые с помощью голограмм и 3D-изображения, которые удивительно реалистично погружают посетителей в мир открытий, опередивших века.

Беспокойный человек

16-й век выдался для Римско-католической церкви чрезвычайно трудным. Критической массы достигла копившаяся несколько столетий гремучая смесь из возмущения простого народа неправедной жизнью и стяжательством клира, недовольства светских властей непомерными притязаниями папства на политическую власть, а также множества разнообразных учений и толкований, преследуемых как ересь, ущемлённых национальных чувств и многих других слагаемых. Вожди Реформации Мартин Лютер и Жан Кальвин, Ульрих Цвингли и Томас Мюнцер по-разному смотрели на обновление церкви, но сходились в том, что римско-католический вариант должен уйти в прошлое.
Рим сопротивлялся. В чём-то шёл на незначительные уступки, но в основном закручивал гайки. Разумеется, в такой обстановке сплочённость собственных рядов являлась первоочередной задачей, и нет ничего удивительного в том, что культивирование и распространение ереси человеком, принадлежавшим к «передовому отряду» борцов с ней — доминиканскому ордену, из которого рекрутировались кадры инквизиции, — было сочтено тягчайшим преступлением.

Барельеф на постаменте памятника Бруно в Риме. (wikimedia.org)

Джордано (урождённый Филиппо; своё второе имя он получил при постриге в монахи в 17-летнем возрасте) Бруно по прозвищу Ноланец, то есть уроженец городка Нола под Неаполем, был из тех любознательных юношей, которые не могут спокойно делать карьеру, послушно повторяя за старшими то, что на данном историческом этапе принято считать истиной

Ему было важно знать, как всё устроено на самом деле, а потому он выбрал путь сомнений и поиска истины. Стоит ли удивляться, что на этом пути встречается много неприятностей?

Первый раз риск серьёзной кары навис над Бруно в Неаполе в 1575 году, когда он, проживая в монастыре святого Доминика, одной из главных обителей «псов господних», как называли себя доминиканцы, был заподозрен в чтении запрещённых книг и неприятии икон. Тогда Джордано благоразумно скрылся: перебрался в Швейцарию, где примкнул к ревностным сторонникам Реформации — кальвинистам. Однако своих противников, к которым относили всех недостаточно крепких в вере, ученики Кальвина преследовали не менее жёстко, чем их враги-католики, и Бруно пришлось продолжить свои скитания.

Джордано Бруно. (wikimedia.org)

Так Джордано оказался в Париже. Поначалу всё шло лучше некуда, он пришёлся ко двору одному из самых странных королей — Генриху III. К несчастью для себя, Бруно принялся критиковать логику Аристотеля, считавшегося в католическом мире непререкаемым авторитетом. Против молодого искателя истины выступила профессура Сорбонны — Бруно пришлось бежать в Англию. После столкновения с оксфордскими умами Джордано направился в германские княжества (в Виттенберге, колыбели лютеранства, он произнёс хвалебную речь о Лютере), далее в Чехию. Отовсюду рано или поздно ему приходилось спешно уносить ноги.

Сам искатель истины аттестовал себя так: «Я друг бога Иордан Бруно Ноланский, доктор наиболее глубокой теологии, профессор чистейшей и безвредной мудрости, известный в главных академиях Европы, признанный и с почётом принятый философ, чужеземец только среди варваров и бесчестных людей, пробудитель спящих душ, смиритель горделивого и лягающегося невежества; во всём я проповедую общую филантропию. Меня ненавидят распространители глупости и любят честные учёные».

Что же такого крамольного «нёс в массы» этот беспокойный человек? В доносе, который будет положен в основу его дела в суде инквизиции, говорилось, что Бруно утверждал, что «когда католики говорят, будто хлеб пресуществляется в тело, то это — великая нелепость; что он — враг обедни, что ему не нравится никакая религия; что Христос был обманщиком и совершал обманы для совращения народа — и поэтому легко мог предвидеть, что будет повешен; что он не видит различия лиц в божестве и это означало бы несовершенство бога; что мир вечен и существуют бесконечные миры,… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, как и апостолы, и что у него самого хватило бы духа сделать то же самое и даже гораздо больше, чем они; что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое; что, подобно тому, как рождаются в разврате животные, таким же образом рождаются и люди». Каждого из этих тезисов хватило бы на отдельный костёр.

Страшнее ордена тамплиеров

Джордано Бруно провёл под следствием восемь лет. Это был рекорд для судопроизводства инквизиции! Почему так долго? Для сравнения процесс над тамплиерами длился семь лет, но там дело касалось целого ордена. При этом к вынесению приговора, в котором, напомним, фактически не было обвинительного заключения, было привлечено аж девять кардиналов! Неужели девять генеральных инквизиторов не смогли подобрать слова к описанию «еретических» деяний монаха-доминиканца с хорошей памятью?

В приговоре любопытен один отрывок: «Сверх того, осуждаем, порицаем и запрещаем все вышеуказанные и иные твои книги и писания, как еретические и ошибочные, заключающие в себе многочисленные ереси и заблуждения. Повелеваем, чтобы отныне все твои книги, какие находятся в святой службе и в будущем попадут в её руки, были публично разрываемы и сжигаемы на площади св. Петра перед ступенями, и как таковые были внесены в список запрещенных книг, и да будет так, как мы повелели». Но видимо глас девяти кардиналов был настолько слаб, что книги Бруно можно было свободно купить в Риме и других итальянских городах аж до 1609 года.

Интересна ещё одна деталь: если в Венеции Джордано Бруно очень быстро оправдывается по поводу обвинений в попирании католических догматов, то в Риме он вдруг меняет тактику и, согласно материалам следствия, начинает не просто признаваться в этом, а ещё и бравировать своим антихристианством. На суде он и вовсе бросает судьям:

«Быть может, вы произносите приговор с большим страхом, чем я его выслушиваю. Я умираю мучеником добровольно и знаю, что моя душа с последним вздохом вознесётся в рай».

Неужели венецианская инквизиция показалась Бруно более убедительной в своей свирепости, а в пыточных камерах Ватикана царила атмосфера гуманизма и человеколюбия?

Открытия

Как таковых открытий Джордано Бруно не совершал. Этот философ прославился тем, что пропагандировал учение Коперника, а также на его основе создал собственное представление о нашей планете и Вселенной в целом.

А также философ прославился в своё время тем, что не раз высмеивал деятелей католической церкви, потешался над Папой Римским. Во времена жизни Джордано Папа Римский считался (как и сейчас) наместником Бога на Земле, а это априори подразумевало, что всё им содеянное – правильно.

Однако прославленный философ был убеждён, что если бы ему задали вопрос, может ли Папа ошибаться, он ответил: «Конечно, Папа может ошибаться! Как простой человек в целом, так и плохой человек в частности».

Королевский друг

Приговор Джордано Бруно был для Ватикана не просто осуждением монаха-доминиканца, впавшего в ересь. В конце XVI века по популярности у европейских интеллектуалов Бруно мог бы дать фору современному космологу Стивену Хокингу. Джордано Бруно поддерживал весьма дружественные отношения с королями Франции Генрихом III и Генрихом IV, британской королевой Елизаветой I, императором Священной Римской империи Рудольфом II и многими другими европейскими «властителями». По щелчку пальцев он мог получить кафедру и мантию профессора в любом европейском университете, его книги печатались в лучших типографиях, о его покровительстве мечтали лучшие умы континента.

Главной визитной карточкой Джордано Бруно являлась вовсе не космология, а его великолепная память. Бруно развивал мнемонику (искусство памяти), которая была тогда на самом пике моды у интеллектуалов. Говорят, Джордано помнил наизусть тысячи книг, начиная от Священного писания и заканчивая арабскими алхимическими трактатами. Именно искусству запоминания он учил Генриха III, который гордился своей дружбой со скромным доминиканским монахом, и Елизавету I, которая позволила заходить Джордано в свои покои в любое время, без доклада. Кроме того, монархам доставляло удовольствие, как Бруно с издевательским изяществом «нокаутирует» своим интеллектом команды профессоров Сорбонны и Оксфорда по любым вопросам.

Для Джордано Бруно интеллектуальные бои были своего рода спортом. Например, академики Оксфорда вспоминали, что он играючи мог доказать, что чёрное – это белое, что день является ночью, а Луна – Солнцем. По манере дискутировать он был подобен боксеру Рою Джонсу на ринге в лучшие свои годы – любители бокса хорошо поймут это сравнение. Нужно признать, едва ли благодаря только сверхъестественной памяти Бруно оказался на короткой ноге с самыми влиятельными монархами Европы.

Как вспоминают биографы, какая-то невидимая сила двигала по жизни этого доминиканского монаха, c легкостью приводила его в лучшие дворцы Европы, охраняла его от преследований инквизиции (ибо Бруно часто заносило в своих высказываниях по поводу богословия). Однако неожиданно это сила дала сбой в мае 1592 года.

Инквизиция: охота за Бруно

Джордано Бруно. (wikipedia.org)

Шпионы инквизиции следили за каждым шагом Бруно, папский престол, видя в нем опасного врага церкви, ждал только удобного случая, чтобы расправиться с ним. Такой случай представился, когда Бруно в 1591 году приехал в Венецию по приглашению местного патриция Джованни Мочениго, нанявшего его для обучения искусству памяти. 23 мая 1592 года Мочениго направил инквизитору свой первый донос на Джордано Бруно, в котором писал, что тот «рассказывал о своем намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». Он говорил, что дева не могла родить и что наша католическая вера преисполнена кощунствами против величия божия; что надо прекратить богословские препирательства и отнять доходы у монахов, ибо они позорят мир; что все они — ослы; что все наши мнения являются учением ослов; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед богом; что для добродетельной жизни совершенно достаточно не делать другим того, чего не желаешь себе самому». 25 и 26 мая Мочениго направил на Джордано Бруно новые доносы, после чего философ был арестован и заключен в тюрьму.

Закованный в кандалы Джордано Бруно был направлен морским путем в сопровождении эскорта военных кораблей в Рим. Его сопровождал в качестве главного охранника доминиканец Ипполито Мария Беккария, которого ждало в Риме назначение на пост генерала ордена «псов господних». Беккария примет самое активное участие в судилище над Джордано Бруно и будет его «увещевать» признать свои заблуждения и раскаяться.

По прибытии в Рим Бруно был заточен в тюрьму инквизиции. Почти четыре года он был практически похоронен в казематах инквизиции, которая, с одной стороны, таким «забвением» пыталась «смягчить» его, сломить его волю к сопротивлению, а с другой — стремилась выиграть время для детального изучения многочисленных трудов философа и выискивания в них доказательств его еретических воззрений. 4 февраля 1599 года конгрегация инквизиции, заседавшая под председательством папы Климента VIII, предъявила Бруно ультиматум: или признание ошибок и отречение и сохранение жизни, или отлучение от церкви и смерть. Бруно выбрал последнее. Он категорически, несмотря на пытки и мучения, продолжавшиеся уже свыше семи лет, отказался признать себя виновным. Но инквизиторы все еще не теряли надежды, что им удастся сломить железную волю своего узника и заставить его раскаяться. Они надеялись приурочить свою победу к 1600 г., который был объявлен «святым» юбилейным годом. Раскаяние такого известного еретика, как Джордано Бруно, должно было послужить доказательством победы папского престола над своим противником. Между тем допрос следовал за допросом, а Бруно твердо стоял на своем.

20 января 1600 года собралось инквизиционное судилище для окончательного решения дела Бруно. Принятое решение кончалось следующим образом: «Святейший владыка наш Климент папа VIII постановил и повелел, — да будет это дело доведено до конца, соблюдая то, что подлежит соблюдению, да будет вынесен приговор, да будет указанный брат Джордано предан светской курии». Этим папским повелением участь Джордано Бруно была решена. 8 февраля 1600 года инквизиционный трибунал огласил приговор философу в церкви св. Агнессы, куда привели Бруно в сопровождении палача. Приговор, подписанный кардиналами-инквизиторами во главе с Роберто Беллармино, излагал подробности процесса, в постановительной же части звучал так: «Называем, провозглашаем, осуждаем, объявляем тебя, брата Джордано Бруно, нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком. Посему ты подлежишь всем осуждениям церкви и карам, согласно святым канонам, законам и установлениям, как общим, так и частным, относящимся к подобным явным, нераскаянным, упорным и непреклонным еретикам». Бруно спокойно выслушал решение инквизиторов и ответствовал им: «Вероятно, вы с большим страхом произносите приговор, чем я выслушиваю его».

Джордано Бруно заставили взять в руки предметы церковной утвари, обычно употребляемые при богослужении, как если бы он готовился приступить к совершению священнодействия. Затем его заставили пасть перед епископом ниц. Епископ произнес установленную формулу: «Властью всемогущего бога отца и сына и святого духа и властью нашего сана снимаем с тебя облачение священника, низлагаем, отлучаем, извергаем из всякого духовного сана, лишаем всех титулов». Затем епископ надлежащим инструментом срезал кожу с большого и указательного пальцев обеих рук Джордано Бруно, якобы уничтожая следы миропомазания, совершенного при посвящении в сан. После этого он сорвал с осужденного облачения священника и, наконец, уничтожил следы тонзуры, произнося формулы, обязательные при обряде снятия сана.

Казнить, нельзя помиловать

Выступление Джордано Бруно на суде

9 февраля 1600 года трибунал святой инквизиции признал Джордано Бруно «нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком». Его лишили сана священника и отлучили от церкви. После чего власти Ватикана сделали вид, что устранились: грешник был передан на суд губернатора Рима с лицемерной просьбой назначить «милосердное» наказание, не проливающее кровь. На деле это означало мучительную казнь — сожжение живым на костре.

Полный текст приговора светского суда не сохранился. Из дошедших до наших дней отрывков известно, что речь в нем шла о восьми еретических утверждениях — но более-менее конкретно можно говорить только об одном: отрицание того, что хлеб может превратиться в тело Христово, то есть церковного догмата о святом причастии.

По преданию, Джордано, выслушав приговор, сказал:
— Сжечь — не значит опровергнуть!
Казнь состоялась 17 февраля 1600 года на площади Цветов в Риме. По свидетельствам, приговор намеренно зачитали настолько невнятно, что народ так и не понял, кого и за что предают огню.

Памятник Джордано Бруно в Риме на Кампо деи Фиори, месте его казни.

Еще один миф о великом еретике — будто бы Римско-католическая церковь в наши дни простила его и осудила тогдашние действия инквизиции. Но, в отличие от Галилея, которого папа римский Иоанн Павел II в 1992 году полностью реабилитировал, Джордано Бруно до сих пор так и не был оправдан. Более того — в 2000 году, когда отмечалось 400-летие казни ученого, кардинал Анджело Содано, выступавший в качестве официального представителя Ватикана, хотя и назвал действия инквизиторов «печальным эпизодом», но подчеркнул, что эти люди сделали все, чтобы сохранить еретику жизнь. Ни о каком прощении речь не заходила — так что для Бруно смертный приговор Церковь до сих пор считает оправданным.
И несмотря на то что еще в 1889 году на площади Цветов установили памятник Джордано Бруно, уже упомянутый Иоанн Павел II, славившийся своими прогрессивными взглядами, встречаясь с группой ученых, на вопрос, почему до сих пор не реабилитирован Бруно, резко ответил:

— Вот когда найдете инопланетян, тогда и поговорим.

Биография и жизнеописание

Джордано Бруно родился в городе Ноле (Nola) в 1548 году, который располагался неподалёку от Неаполя (Napoli). Когда будущий великий философ только родился, его нарекли именем Филиппо (Filippo). В те годы имена большое количество людей сочетали с местом их рождения, поэтому Джордано стали спустя некоторое время называть Бруно Ноланцем.

Семья Бруно состояла из отца, который был на тот момент наёмным солдатом, и матери-крестьянки.

Детство и юность

Когда Джордано исполнилось 11 лет, его семья отправила его в Неаполь для того, чтобы изучать такие науки, как литература, логика и диалектика. Мальчик окончил свою первую школу успешно, а после неё отправился на последующее обучение в монастырь святого Доминика (Monastero di San Domenico) – это произошло, когда он едва достиг своего пятнадцатилетия. Из-за чрезмерно общительного, дерзкого и неуёмного характера Джордано нередко вступал в словесные перепалки со старшими, что провоцировало многочисленные конфликты на разные темы.

В 1565 году Филиппо был пострижен в монахи, после чего и получил церковное имя Джордано. В Неаполе он провёл около десяти лет, после чего полноценно стал католическим монахом, и даже успел в 1568 году закончить первое сочинение под названием «Ноев ковчег» (arca di Noè). Этот труд он решил посвятить папе Пию V (Pius PP. V).

В возрасте 24 лет Джордано Бруно, провёл первую церковную службу. Свободные часы он проводил в местной библиотеке, которая располагалась при монастыре, изучая труды таких философов, как Аристотель (Aristotele) и Птолемей (Tolomeo).

Согласно Индексу запрещённых книг, который был издан в 1559 году, эти и некоторые другие философы находились в разделе литературы сомнительного содержания, поэтому священник Джордано нередко ловил на себе косые взгляды других монахов, а в особенности – настоятелей.

Многих его братьев настораживал тот факт, что Джордано выносит из своей кельи иконы и оставляет только распятие. По этой причине спустя некоторое время юноша решил покинуть монастырь, поскольку монахи стали почти напрямую говорить ему о своих подозрениях.

Через несколько лет он получает титул учёного, который даёт будущему философу право читать лекции.

Период странствий

Для того чтобы не накликать на себя преследования и вытекающие из них неприятности, Джордано уехал сначала в Рим (Roma), а спустя некоторое время он решил перебраться ещё дальше, на север Италии. Но и там философ надолго не задержался. Бруно покидает страну в конце 70-х годов XVI века и уезжает в Швейцарию.

Далее философ сделал местом своего пребывания Лондон, но через несколько лет он решил перебраться в Оксфорд. Однако у Джордано возник небольшой конфликт с местными преподавателями, и это положение принудило его снова приехать в столицу Великобритании.

В этот же период, в 1584 году он издаёт один из крупнейших и знаменитых трудов под названием «О бесконечности вселенной и мирах» («sull’infinito dell’universo e dei mondi»).

В последующие годы, несмотря на то что Джордано пользовался поддержкой английских властей, он вновь был вынужден оставить обжитое место. Философ перебирается во Францию, поскольку здесь также является почитаемым деятелем, в частности, он пользовался покровительством французского посланника Мишеля де-Шатонеф-де-ла-Мовисьера.

Однако на территории Франции философ не задержался надолго. Практически сразу после своего прибытия в эту страну, он перебирается в Германию. Оттуда уже направляется в Марбург, но даже здесь ему всё равно запрещается читать лекции. Джордано Бруно в то время понимал, что тучи над ним постепенно начинают сгущаться, так как вокруг почти каждый третий подозревал его в ереси.

В 1586-1588 годах он находится в Виттенберге, который в те времена называли колыбелью протестантизма. В этом городе Джордано получил право читать свои лекции, но спустя небольшой промежуток времени также пришлось его покинуть. Когда он уже собрался уехать из Виттенберга, то произнёс свою хвалебную речь, которая посвящалась Лютеру.

Взгляды Лютера были близки Джордано, он постоянно восхищался ораторскими способностями этого молодого человека, полагая, что тот получил их от другого не менее известного деятеля тех времён – Джироламо Савонаролы (Girolamo Savonarola).

Джордано в последующие годы сменял город за городом. Он жил в Праге, Гельмштедте и Цюрихе и Франкфурте-на-Майне. Только в конце века ему удалось вернуться на Родину.

Масон, маг, шпион?

Джордано Бруно развивал неоплатонизм, в особенности представления о едином начале и мировой душе как движущем принципе Вселенной, свободно скрещивая его с другими философскими концепциями. Бруно считал, что целью философии является познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «богом в вещах».

О том, что преследовали Джордано Бруно не только и не столько за творческое развитие теории Коперника, говорит и тот факт, что на момент, когда он читал свои лекции, церковь ещё не подвергла официальному запрету учение о гелиоцентрической системе мира, хотя и не поощряла его.

Джордано Бруно, как всякий ищущий и сомневающийся философ, был весьма сложной личностью, не вписывающейся в простые рамки.

Это позволило многим в постсоветский период заявить: «Нам лгали! На самом деле Джордано Бруно был мистиком, масоном, шпионом и магом, и сожгли его за дело!»

Кое-кто даже заговорил о гомосексуальных пристрастиях Бруно. К слову сказать, ничего удивительного в этом не было бы, ибо в Европе XVI века, несмотря на разгул инквизиции, однополые отношения были распространены достаточно широко, причём едва ли не в первую очередь среди представителей церкви…

«Великое противостояние Марса». Как оно повлияет на нашу жизнь
Подробнее