Чумной бунт

Причины возникновения чумы в Москве

• Антисанитария, отсутствие систем водоснабжения
• Распространение инфекции через транспортируемых раненых

Во время русско-турецкой войны 1768-1774 годов на территориях театра военных действий вспыхнула эпидемия чумы. По одной из версий первый очаг болезни в Москве возник в Лефортово, где был расположен московский генеральный госпиталь. Вскоре после кончины привезённого с фронта раненного офицера умер его врач, а затем еще около 20 человек проживающих поблизости.

Следующая вспышка была зарегистрирована на фабрике суконного двора, расположенной в замоскворечье. К началу марта 1771 около сотни человек на фабрике и близ неё умерли с очевидными симптомами «моровой язвы» — так называлась чума в то время.

Лечить данное заболевание еще не умели, вовремя принять карантинные меры фельдмаршал Салтыков, командующий в Москве, не сумел. В результате уже к августу эпидемия охватила практически весь город и окрестности, число жертв достигало тысячи умерших ежедневно.

Примечательно, что сама Екатерина II в письме 18 мая 1771 года к подруге своей матери, мадам Бьельке, утверждала:
«Тому, кто вам скажет, что в Москве моровая язва, скажите, что он солгал; там были только случаи горячек гнилой и с пятнами, но для предотвращения панического страха и толков я взяла все предосторожности, какие принимаются против моровой язвы»

На предложение Екатерины ввести карантин генерал-губернатор отвечал: «Москву запереть способу нету»

Бороться с чумой поручили генералу Еропкину, и он начал принимать решительные меры, но толку от них было немного.Карантин был все-таки введен — закрывались лавки, трактиры, государственные учреждения, больных пытались изолировать, но эпидемия распространялась все быстрее. К тому же москвичи не хотели отдавать своих больных в карантинные учреждения — сказывалось всегдашнее недоверие к властям вообще и к больницам в частности. Больных и умиравших скрывали — инфекция распространялась еще больше.

Считается, что в городе умирало до тысячи человек в день. Так как в тот момент все еще шли споры, распространяется ли инфекция через непосредственный контакт с больным или благодаря дурным запахам, то предпринимались большие усилия для освежения воздуха, например, стреляли из пушек или беспрерывно звонили в колокола, надеясь таким образом разогнать вредоносные «миазмы». Доктора мужественно боролись с эпидемией, но погибали один за другим.Как водится, начиналась паника — кто-то оставлял больных дома и пытался бежать, где-то мертвые тела валялись на улице. Подбирать их теоретически должны были полицейские, но они боялись это делать. Тогда решили использовать арестантов — им была обещана свобода за то, что они будут собирать трупы. Большинство из них просто разбежалось. Находились люди, грабившие опустевшие дома.

Смертельное оружие

Чума, возможно, нашла «применение», если можно так выразиться, и в военном деле: существует легенда о том, что зараженные бациллой трупы перебрасывались метательными машинами при осаде городов и замков. В европейской историографии эта легенда известна со слов некоего Габриэля де Мюссе из Пьяченцы, сообщившего, что именно так татарское войско брало Каффу (Феодосию) в 1346 году:

«Город забросали горами мертвецов, и христианам некуда было убежать и некуда было спрятаться от такого несчастья…»

Было ли это непосредственной причиной проникновения чумы в Европу на кораблях бежавших генуэзцев — современные ученые сомневаются. Но это тем не менее первый так подробно задокументированный факт биологической войны, и большинство историков считают его правдоподобным. К слову: татарам взять Каффу тогда все равно не удалось, и других аналогичных рассказов нет, но одна только мысль о биологических атаках пугает людей до сих пор.

Болезни оказали огромное влияние и на колониальные процессы Нового времени. Аборигены обеих Америк, Азии, Полинезии не имели иммунитета к заболеваниям, привычным для европейцев, так как у них отсутствовал такой же, как у европейцев, домашний скот — переносчик инфекций. Когда в начале XVI века до государства инков докатилась черная оспа, завезенная на Карибские острова европейцами, стремительно умерли, по разным оценкам, несколько сотен тысяч человек, включая верховного правителя Уайну Капака. Его смерть в 1525 году вызвала еще и гражданскую войну между наследниками, и к моменту прибытия отряда Франсиско Писарро инки были уже значительно ослаблены и дезориентированы потерями от болезни и войны.

Смерть, душащая жертву чумы. Автор неизвестен, XIV век

(Фото: Heritage Images / FOTODOM)

Эпидемия оспы, а затем брюшного тифа прикончили многомиллионную цивилизацию ацтеков — их столица Теночтитлан только за один 1520 год потеряла почти половину населения. Похожим образом болезни действовали и на североамериканских индейцев и население островов Тихого океана: корь, грипп, оспа вели к экстремально быстрой депопуляции аборигенов и облегчали завоевание новых территорий. В конце XIX века эпидемии холеры и тифа сделали Тунис легкой добычей для французов.

К 1763 году относится известный случай попытки намеренного заражения индейцев оттава, осадивших форт Питт, одеялами от оспенных больных. Так же как и в случае с осадой Каффы, неизвестно достоверно, стала ли именно эта акция причиной вспышки болезни (оспа время от времени вообще возникала среди индейских племен), но эти одеяла американцам припоминают до сих пор.

Архиепископа Амвросия били восемью дубинами два часа, превратив в кусок мяса

Следующие два дня бунтовщики просто метались по городу, в них стреляли, они разбегались, потом собирались снова, ломились в кремлевские ворота. Требовали они удивительных вещей: отпустить тех, кого арестовали в первый день бунта,открыть бани, закрытые ради борьбы с заразой, отменить карантин и разогнать всех врачей. Вот уж поистине русский бунт «бессмысленный и беспощадный». Впрочем, когда на Красную площадь вывели полк солдат и обер-полицеймейстер сказал: «Советую вам расходиться по домам, в противном случае все побиты будете», бунтовщики разошлись и город успокоился.

Чумной бунт 1771 года, Эрнест Лисснер

Но по-настоящему порядок в городе навел присланный сюда Екатериной ее фаворит Григорий Орлов, который принял самые решительные меры. Он сумел обеспечить город продуктами, организовать вывоз тел (для этого понадобилось всего лишь надбавить тем, кто этим занимался, еще по две копейки, и дела пошли намного лучше), очистить город ирешить судьбу многочисленных сирот. Около двухсот бунтовщиков били кнутом и отправили на каторгу.Из тех, кого признали зачинщиками бунта и убийства Амвросия, четверых человек, выбранных по жребию (!), повесили.

Ошибки властей

В этих непростых условиях военный губернатор Николай Столыпин отправляется в слободку и требует выдать зачинщиков бунта. Это был наихудший из возможных вариантов действий. Вслед за этим в городе выставили караулы, а севастопольцы ответили на принятые меры погромами. Столыпин был убит, как и ещё несколько высокопоставленных офицеров, контр-адмирала Ивана Скаловского поймали, сорвали эполеты и заставили дать подписку о том, что чумы в городе нет. Вся полиция бежала, толпа разгромила дома и квартиры 42 чиновников и офицеров.

После гибели Столыпина ответственность за ситуацию легла на генерал-лейтенанта Андрея Турчанинова, который был комендантом Севастополя. Он снял в городе внутренние кордоны, разрешил богослужения, которые были запрещены с началом эпидемии, пытался по возможности успокоить севастопольцев.

Симптомы и формы чумы у человека

От момента проникновения возбудителя в организм до появления первых симптомов проходит от суток до 12 дней. Без принятия срочных мер смертность при чуме составляет 95–100%. Проявляется болезнь остро и ярко, сопровождаясь:

• лихорадкой и ознобом;
• резким подъемом температуры;
• приступами тошноты;
• болезненностью и дискомфортом в суставах.

Кроме присущих многих инфекционным болезням симптомов, у больного:

• на месте проникновения возбудителя появляется покраснении кожи, сыпь, образуются папулы и пустулы;
• в местах расположения лимфатических узлов происходит образование чумного бубона, а сами узлы увеличиваются, воспаляются, отекают;
• наблюдается бледность или посинение кожных покровов, особенно заметное на конечностях и на лице;
• появляется густой белесый налет на языке;
• отмечается скачкообразное изменение давления и пульса;
• снижается свертываемость крови.

При легочной форме у пациента наблюдают кашель с кровью и приступы рвоты, сопровождающиеся кровохарканием.

Современная классификация подразумевает, что заболевание может иметь одну из четырех основных форм: кожной, бубонной, септической и легочной. У всех разновидностей есть свои, не повторяющиеся признаки, однако все виды требуют немедленного принятия мер.

Вспышка

Российские войска в Фокшанах , Молдова, обнаружили первые признаки чумы в январе 1770 года; болезнь, присущая этой местности, была передана через военнопленных и трофеев. Новость была преувеличена и преувеличена противниками России, и Екатерина написала обнадеживающее письмо Вольтеру , утверждая, что «весной убитые чумой воскреснут для сражений». Командующий генерал Кристофер фон Стоффельн заставил армейских врачей скрыть вспышку, что не было обнародовано до тех пор, пока Густав Орреус , российско-финский хирург, подчиняющийся непосредственно фельдмаршалу Петру Румянцеву , не изучил ситуацию, определил, что это чума, и ввел карантин в войсках. Однако Стоффельн отказался эвакуировать зараженные города и сам стал жертвой чумы в мае 1770 года. Из 1500 пациентов, зарегистрированных в его войсках в мае – августе 1770 года, выжили только 300.

Медицинских карантинных пунктов, установленных Петром I и расширенных Екатериной II, было достаточно для предотвращения проникновения чумы внутрь страны в мирное время, но они оказались неадекватными во время войны

Система рассматривала все эпидемии как внешние угрозы, уделяя особое внимание пограничному контролю и уделяя меньше внимания внутренним мерам. Эпидемия заблокировала логистику армии Румянцева, и, поскольку государство пыталось перебросить больше резервов и припасов на театр военных действий, карантинный контроль в мирное время пришлось отменить

Чума охватила Польшу и Украину ; к августу 1770 г. он достиг Брянска . Екатерина отказалась признавать чуму публично, хотя четко осознавала характер и масштабы угрозы, о чем свидетельствуют ее письма губернатору Москвы Петру Салтыкову .

Прививка для открытий

Оказывая ситуативно крайне негативный эффект, эпидемии нередко приводили к последствиям, которые мы бы оценили скорее как позитивные — то, что в английском называют «серебряной подкладкой» (silver lining). В первую очередь это, конечно, развитие медицины и гигиены. При вспышках чумы в XIII—XIV веках впервые появились врачебные осмотры на дому, выделение для зараженных чумой отдельных палат и госпиталей, карантин для прибывающих в город. В дальнейшем борьба с болезнью привела к идеям регулярной уборки улиц, очистки воды, создания постоянных служб здравоохранения и так далее

Важно, что начали развиваться именно светские медицинские институты, в то время как раньше забота о душе и теле была в основном церковной прерогативой

«Паломничество Компании распятия в Лорето по случаю чумы 1523 года». Джованни дель Леоне, первая половина XVI века

(Фото: Heritage Images / FOTODOM)

Благодаря вспышке малярии в Ватикане в 1623 году (умерли 38 высших иерархов церкви, переболел папа Урбан VIII) у нас появился хинин — папа объявил о поиске лекарства, и его нашли в Перу иезуитские миссионеры. Снадобье из коры хинного дерева поначалу и называлось «порошком иезуитов». Хинин стал ценнейшим продуктом, и за контроль над территориями, где его добывали, велись войны. Кстати, Оливер Кромвель, не доверявший католикам, в свое время принимать хинин отказался и в 1658 году благополучно от малярии скончался.

Позже оспа обогатила медицину идеей массовой вакцинации. Хотя сам этот принцип был известен еще древним китайцам, перенимание его европейцами заняло столетия — но с 1853 года в Великобритании прививки были объявлены обязательными с трех месяцев.

Экономика инноваций

Как разрабатывают вакцины от новых заболеваний на примере COVID-19

Любая эпидемия вплоть до наших дней приводит к мобилизации и улучшению систем здравоохранения, созданию новых структур. В 1930-х, например, после вспышки орнитоза («попугайной лихорадки», распространившейся от экзотических птиц) гигиеническую лабораторию в США, где ученые искали вакцину, преобразовали в Национальный институт здравоохранения. А несколько лет назад после эпидемии лихорадки Эбола аналогичный институт появился в Либерии.

Возрождение после мора

В Англии во время вспышки чумы 1348 года вымерло до трети населения; нехватка рабочих рук привела к взлету расценок на труд, и король Эдуард III издает «Ордонанс о рабочих и слугах», согласно которому работники обязывались наниматься за ту же плату, что и до чумы, равно как и ремесленникам, торговцам и содержателям харчевен запрещалось взвинчивать цены, а феодалам — платить больше обычного.

Сцена чумы справа, человек слева, держащий факел, освещающий часть сцены слева, больные люди справа. Маркантонио Раймонди, гравюра, ок. 1515–16 года

(Фото: The Metropolitan Museum of Art)

Через 500 лет Карл Маркс назовет этот акт началом «эксплуататорского» и «враждебного рабочему» законодательства — враждебный или нет, но он стал первым в череде законов, регулирующих отношения работников и нанимателей. Уже в 1351 году английский статут «О рабочих» детально расписывал, кому за какую работу сколько положено брать платы, а также тонкости найма, и в целом можно сказать, что именно «черная смерть» положила начало формированию трудового законодательства. Законы эти были непопулярны у народа, так что по тем же причинам чума, получается, стала и экономической предпосылкой для нарастания классовых разногласий, непосредственно приведших к восстанию Уота Тайлера в 1381 году и в исторической перспективе — к развитию социалистических идей. Аналогичные процессы протекали и в других европейских странах.

Но экономические последствия чумы не сводились к одним только вопросам найма. Депопуляция вынужденно привела к повышению производительности труда и эффективности экономики, повысила капиталоемкость сельского хозяйства. Несмотря на ограничительные законы, стоимость труда все равно росла — даже многие землевладельцы нелегально платили работникам дополнительные деньги в обход королевских постановлений. Крестьяне стали чаще менять место жительства в поисках заработка, стоимость земли упала. Оказавшиеся в безвыходной ситуации лорды уступали фермерам право распоряжаться землей в обмен на ренту, крепостное право рухнуло. Ему на смену пришел меркантилизм — предшественник капиталистической системы.

Врач, лечащий жертв чумы, житие святого Себастьяна. Фрагмент фрески в часовне Святого Себастьяна, (Франция), XV век

(Фото: Bridgeman Images / FOTODOM)

Другими словами, мир начал приобретать более-менее знакомые нам очертания. После чумы стали наблюдаться падение инфляции и рост потребления. Перераспределение богатства в пользу выживших привело к возвышению новой аристократии — семейство Медичи, к примеру, хоть и было богатым до чумы, сумело стать сверхвлиятельным после того, как вымерла половина Флоренции. Богачи стали больше тратить на искусства, приближая тем самым Возрождение. Вообще, пережитый ужас заставил людей больше потреблять и тратить на удовольствия — они осознали, насколько коротка жизнь. В торговле повысилась конкуренция, бизнес-стратегии стали более гибкими и потребовали лучших навыков управления рисками. Не стоит забывать, что на развитие коммерции сильно повлияла и протестантская этика — появившаяся, как мы помним, тоже не без участия чумы.

Произошло бы все то же самое, если бы не эпидемии? Как знать. Скорее да, чем нет, но процессы в любом случае заняли бы больше времени и воплощались бы в более умеренном виде, а может быть, и в каком-то ином.

Сегодня много спорят о том, какое влияние окажет на мир эпидемия COVID-19. Многие эксперты критикуют капитализм, показавший свою слабость в борьбе с коронавирусом. Как именно изменятся общественные отношения и экономические связи, к появлению каких новых привычек и институтов приведут, предсказать сложно. Но можно быть уверенными, что какой-то позитив из эпидемии человечество, как всегда, извлечет.

Подписывайтесь на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.

Карантин окончен? Да здравствует карантин!

Когда трёхнедельное затворничество севастопольцев подошло к концу, власти объявили, что Корабельная слободка, один из самых бедных районов города, остаётся закрытой ещё на три недели. Не исключено, что таким образом администрация города хотела поставить на место самых недовольных севастопольцев: ведь казённого содержания обитателям Корабельной слободки не полагалось, здесь жили не военные, а работники верфей. И именно в их среде больше всего роптали на власть.

Тем временем по городу пошли слухи, что чумы никакой и нет, что в бедственном положении виноваты доктора, которые отравляют воду и продолжают говорить об эпидемии, чтобы получать повышенные оклады. Диагнозы вызывали всё больше сомнений, и 31 мая 1830 года, когда оцепление вокруг Севастополя уже сняли, произошло событие, взорвавшее ситуацию.

Умерла матросская вдова Зиновья Щеглова. Врачи, которые её освидетельствовали, опять сказали «чума». А умерла женщина при странных обстоятельствах, соседи якобы слышали в её доме шум и крики. Жительницы слободки сделали вывод, что Щеглову убили, а диагноз «чума» поставили, чтобы не снимать карантин. Стихийно начался женский бунт против докторов, довольно быстро к нему присоединились мужчины, и вскоре уже всю Корабельную слободку охватили беспорядки. По страшной иронии судьбы склад оружия, которое отобрали у населения Севастополя, находился именно в этом районе.

Корабельная слободка Севастополя . (pastvu.com)

Последствия

Чума стимулировала местные исследования по профилактике заболеваний, чему способствовало обнаружение местной чумы на недавно завоеванных территориях Кавказа . Эпидемия была профессионально разоблачена западноевропейскими академическими кругами в отчете о чуме, бушевавшем в Москве в 1771 году , опубликованном в 1798 году на латыни бельгийским врачом Шарлем де Мертенсом ; английский перевод был выпущен в 1799 году.

Немедленный политический эффект

Разрушения, вызванные чумой, вынудили правительство снизить налоги и квоты на военную службу в пострадавших провинциях; Обе меры снизили военные возможности государства и подтолкнули Екатерину к поиску перемирия . Государственные деятели разделились на сторонников дальнейшего давления на Молдову и Валахию и тех, кто поддержал предложение Фридриха II прекратить войну и взять польские территории в качестве компенсации: близлежащие польские земли рассматривались как источник денег, а Молдова должна была быть передана туркам. в любом случае. Екатерина предпочитала устраивать обе стороны и участвовала в разделах Польши, в то время как война на юге длилась до 1774 года. Орлов, уволенный со двора, удалился в долгое путешествие по Европе.

Планировка городов

В целях борьбы с болезнями власти запретили любые захоронения на традиционных приходских кладбищах в Москве. Вместо этого они устроили цепочку новых кладбищ за чертой города. Это кольцо кладбищ, основанное в 1771 году ( Ваганьково и др.), В основном сохранилось до наших дней; некоторые были снесены, чтобы освободить место для нового строительства ( Дорогомиловское кладбище ), некоторые, также разрушенные, теперь являются общественными парками (Лазаревское кладбище). Рогожское кладбище к востоку от Москвы было и остается ведущей святыней старообрядцев .

Как протекал чумной бунт

Эпицентром восстания стала та самая фабрика в Замоскворечье, закрытая на карантин. Люди лишились последнего заработка. Ведь за шлагбаумами стояли еще и те, кто хотел наняться! В других «горячих точках» московских кварталов (внутри строгих оцеплений) тоже скопился люд.

В этом-то смраде и началось кровопролитие. Дело в том, что архиепископ, находящийся в Москве (Амвросий), запретил священникам прикасаться к телам тех, кого они провожали в последний путь. Сам он благословил взмывающие на небо души лишь через окна или двери. Получается, что людей лишали последнего – достойной жизни хотя бы на том свете. Поэтому Амвросия убили потом. Сначала же его заподозрили в присвоении народных пожертвований (ящик с деньгами по условиям карантина опечатали). Губернатор Иван Юшков и генерал-фельдмаршал Салтыков поспешили доложить об этом наверх. Но у Ильинских ворот уже собралось более тысячи вооруженных крестьян, работных людей и слуг местных дворян. С криком «Богородицу грабят» толпа набросилась на Чудов монастырь и разграбила его. Лишь на следующий день в столицу были введены дополнительные силы правопорядка – когда озверевшая масса занималась уже Донским монастырем (в котором, кстати, и растерзали упомянутого архиепископа).

Арестовывали всех кого могли (многих пришлось просто затоптать). Но одновременно другая половина бунтовщиков громила заведения здравоохранения и карантинные дома (к ним присоединялись и многие из тех, кто был там заперт). Из войск старшим по званию был П. Еропкин. Он приказал Великолукскому полку оттеснять толпу с помощью штыков и картечи.

Наводить порядок в городе вызвался сам граф Г. Орлов, бывший фаворитом царицы. Он лично появлялся на взбунтовавшихся концах Москвы, отдавая распоряжения.

Подавление чумного бунта в Москве потребовало от Екатерины Великой особого шага. Несмотря на свою добросердечность, она разрешила Орлову самую страшную меру. В то злосчастное 16 сентября в город запустили конницу. Она смогла очистить хотя бы Кремль, порубив десяток человек.

На следующий день восставшие снова начали стекаться к Кремлю и выдвинули ультиматум правительству – выдать им злодея Еропкина. А в ответ он выслал обер-коменданта для переговоров. Паренька чуть до смерти не закидали камнями. Надо сказать, что со всех башен на бунтовщиков уже целый день смотрели пушки. Но до массированного обстрела так и не дошло.

Московская чума

Когда Петр Великий умер в 1725 году, он оставил после себя цветущую новую столицу Санкт-Петербург и город Москву , ныне нестабильный из-за того, что он перенес центр власти из этого города в Санкт-Петербург. Сейчас заброшенная Москва и ее пригороды привлекали огромное количество крепостных и армейских дезертиров, которые побудили правительство спровоцировать перемены, «ужесточая крепостное право и укрепляя — или даже просто создавая — административные и сословные институты и связывая все три в единую сеть. социальный контроль ». Растущее население создало все больше отходов, с которыми необходимо было справиться, и не было реального решения, как от них избавиться. Были и человеческие, и конские отходы, и отходы кожевенных заводов, скотобоен и других убогих производств, которые накапливались друг на друге. Екатерина II унаследовала трон в 1762 году и осознала социальные проблемы, с которыми сталкивается ее империя, такие как резкое увеличение загрязнения окружающей среды и снижение уровня жизни. В 1767 году ее правительство постановило убрать из города загрязняющие фабрики, бойни, рыбные рынки и кладбища, запретить загрязнение водных путей и создать свалки. Ее цель в этом заключалась в вестернизации Москвы и Санкт-Петербурга. Она утверждала, что устранение неприятных запахов, связанных с городом, улучшит здоровье жителей; в 18 веке преобладала теория миазмов (болезнь возникает из-за неприятных запахов). Вынося фабрики за пределы города, Екатерина также обеспечила расселение крестьян и крепостных, которых город считал источником разложения, и, следовательно, вынесение источника болезни за пределы города. Как следует из ее мемуаров, сама Екатерина видела зловоние и грязь города как свидетельство того, что он уходит своими корнями в прошлое, до того, как Россия стала вестернизированной. Она ненавидела Москву, а до вспышки чумы у Москвы не было формальных границ, не было подсчета населения и реального городского планирования. Это отсутствие планирования также подтверждается тем фактом, что город в основном все еще строился из дерева, несмотря на то, что правительство настаивало на переходе на каменные конструкции в этом департаменте. Хотя там и были каменные здания, они, как правило, располагались в центре города, и использование камня не показывало реальных признаков распространения. Были пожары, был высокий уровень преступности, нечисть была невообразимой; состояние города было настроено на катастрофу. Екатерина пыталась решить эти проблемы с помощью помилований, рассмотрения дел, создания рабочих мест для безработных и бездомных и укрепления местного самоуправления.

Несмотря на свои попытки изменить город, Екатерина столкнулась с вспышкой бубонной чумы в Российской империи в 1770 году. Чума представляла собой постоянную угрозу в ранней современной Европе; никто не мог быть уверен, где и когда он ударит. В 1765 году ходили слухи, что чума распространилась на север из Османской империи в Польшу . Те же слухи эхом разносились в течение следующего года, когда чума якобы также появилась в Константинополе и Крыму. Была ложная тревога о проникновении чумы на территорию России и еще одна ложная тревога о предполагаемой чуме вокруг Москвы, которая оказалась оспой. Были предприняты попытки не допустить чумы в Россию путем создания карантинных станций на южной границе, но они оказались неэффективными.

В декабре 1770 г. доктор А. Ф. Шафонский, главный врач Московской больницы общего профиля, выявил случай бубонной чумы и незамедлительно сообщил о нем немецкому врачу А. Риндеру, отвечавшему за здоровье населения города. К сожалению, Риндер не поверил мнению первого и проигнорировал отчет. На следующий день Медицинский совет собрался и установил факт проникновения чумы в город, и проинформировал Сенат в Санкт-Петербурге. В ответ на это национальное правительство отправило в больницу военную охрану для карантина больных. Однако Шафонский и Риндер продолжали стоять на противоположных сторонах, пока Риндер не отверг претензии Шафонского в январе 1771 года. Шафонский представил отчет в феврале.

Чумной бунт — 26 сентября 1771 года

Толпа, жаждавшая хоть какого-то противодействия заразе, резко отреагировала на такой шаг. Повинуясь распущенному слуху о том, что Амвросий, якобы, решил присвоить себе подношения, люди обезумевшие от страха смерти и бездействия властей подняли бунт после очередного колокольного набата.

Охрана у ворот не могла справиться с таким скоплением народа и была оттеснена, прорвавшиеся внутрь Кремля разгромили Чудов монастырь, а на следующий день взяли штурмом двери Донского монастыря и убили укрывшегося там архиепископа. После этого последовали погромы домов дворян и богатых купцов.

Убийство архиепископа Амвросия

Арестантам обещали свободу за то, что они будут собирать трупы. Большинство из них просто разбежалось

Императрица хотела, чтобы продукты в Москву не везли, и приказала останавливать телеги, не доезжая тридцати верст до города, чтобы москвичи приходили туда и покупали все, что им нужно. Вот только крестьяне совершенно не хотели ничего везти ни в зачумленный город, ни в его окрестности — продовольствие стало кончаться.

Увы, приходится согласиться с великим историком Сергеем Михайловичем Соловьевым, с горечью написавшим: «Еропкин действовал неутомимо, сделал все, что мог, учредив крепкий, по-видимому, надзор за тем, чтоб каждый заболевший немедленно препровождался в больницу, или так называемый карантин, вещи, принадлежавшие чумным, истреблялись немедленно, но ни Еропкин, никто другой не мог перевоспитать народ, вдруг вселить в него привычку к общему делу, способность помогать правительственным распоряжениям, без чего последние не могут иметь успех, с другой стороны, ни Еропкин, никто другой не мог вдруг создать людей для исполнения правительственных распоряжений и надзора за этим исполнением — людей, способных и честных, которые не позволяли себе злоупотреблений».

Экстренные меры после вспышки инфекции

Когда бунт еще не стихал, императрица Екатерина послала Григория Орлова взять Москву под свой контроль; неясно, был ли ее выбор добросовестным заданием или попыткой избавиться от бывшего любовника и лидера влиятельного политического клана. Орлов в сопровождении Густава Орреуса и четырех полков войск прибыл в Москву 26 сентября, сразу же вызвав скорую помощь с местными врачами. Они подтвердили наличие как бубонной, так и септической формы чумы. Орлов создал и возглавил исполнительную медицинскую комиссию, которой было поручено разработать способы борьбы с эпидемией

Что еще более важно, ему удалось изменить общественное мнение в пользу чрезвычайных мер государства, одновременно повысив эффективность и качество медицинского карантина (в частности, варьируя продолжительность карантина для разных групп облученных, но все же здоровых людей, и оплачивая их карантинное пребывание).

Эпидемия в Москве, хотя и свирепствовавшая в октябре, постепенно снижалась в течение года. 15 ноября Екатерина объявила, что официально все кончено, но смерти продолжались до 1772 года. По оценкам, общее число погибших в Москве колеблется от 52 до 100 тысяч из 300 тысяч.