Зинон (теодор)

Выдающийся современный иконописец был с детства приобщён к церкви

Архимандрит Теодор Зинон (в миру Владимир Михайлович Теодор), родился в семье Михаила Николаевича Зинона 12 октября 1953 года. Место рождения — город первомайское Николаевской области Украины. Михаил Николаевич Теодор, его отец, был известным чабаном и был награждён званием Героя Социалистического Труда. Несмотря на данное обстоятельство, отец Зинон был ещё с детства приобщён к церковной жизни. Это заслуга его бабушки, которая с раннего детства начала водить его в храм.

Архимандрит Зинон (Теодор) во время посещения выставки «Современные иконописцы России». С детства он был приобщён бабушкой к церковной жизни и поэтому стал иконописцем

Окончил восемь классов Первомайской средней школы № 4. К моменту окончания учебного заведения окончательно сформировалось его желание стать художником. В результате в пятнадцатилетнем возрасте в 1969 году он поступает на отделение живописи Одесского художественного училища. Здесь же он впервые знакомится с текстом Евангелия. Произошло это на втором курсе обучения, и именно тогда будущий знаменитый иконописец понял, что светским художником он не будет.

Так как в советские времена литература по технике иконописи в свободном доступе отсутствовала, а учителя иконописного дела были репрессированы и, в большинстве своём, погибли, все секреты иконописного мастерства отец Зинон постигал самостоятельно. Для этого он начал копировать те иконы, которые были ему доступны. В результате он сам освоил каноны иконописи, технику и художественные приёмы письма. Вполне естественно, что деятельность молодого иконописца не нравилась властям. Избранная им тема дипломной работы триптих «Андрей Рублёв», не понравилась его руководителю, который потребовал её сменить.

Видеоролик: «Лекция по иконописи»: видео рубрики «Наша жизнь». Лекцию ведет искусствовед Ирина Языкова 8 июня.2017 года.

По окончании Одесского художественного училища Владимира призвали в армию. Здесь он проходил службу в качестве художника. Несмотря на то, что во время службы будущий иконописец рисовал портреты военачальников и боевую технику, он всё же находил время писать иконы.

***

Важно, чтобы икона всегда была разговором современника с современником, живым, актуальным искусством. То, что сейчас происходит, когда художники решают «Давайте мы сейчас будем писать, как в XVI веке!», на самом деле – полный абсурд

Разве можно помыслить, что Андрей Рублев с Даниилом Черным сидели и говорили: «Напишем-ка мы, как в XIII или в XIV веке!» Иконопись всегда была живым и современным искусством.

Вот стояла перед Рублевым задача – написать список с иконы Владимирской Богоматери

Самой главной, самой важной иконы государства. И он, имея перед собой образец, смотря на него и вдохновляясь им, пишет свою Владимирскую, ту, которая близка ему и его поколению

Никогда раньше не было в иконописи такого механического копирования, как сегодня. Это была живая традиция. Как только традиция перестает быть живой, все рассыпается, становится каноном. Кстати, слово канон в применении к иконописи стали употреблять только с XVIII века…
Я четырнадцать лет служил во Пскове, настоятелем храма Рождества Иоанна Предтечи (XII век). Когда мы приехали, все было в полуразрушенном состоянии. Постепенно начали восстанавливать, обустраивать… А потом появилось ощущение, не отпускавшее меня в течение трех лет: я все сделал в этом месте, что надо. Храм восстановлен. Оставалось или почивать на лаврах, или попытаться сделать в жизни еще какой-то рывок. Во Пскове можно было расслабиться и спокойно стареть. Мы решили еще немножко не стареть и переехали в Суздаль.Иконы, в отличие от фресок и мозаик – нечто интимное, предполагающее личностный контакт, диалог, встречу. Потому древние иконы такие выразительные, раскрытые к тебе, активно на тебя направленные. Древняя икона воздействует на тебя, стремится к диалогу. Она написана конкретно для тебя.

Этого воздействия икон часто не ощущаешь, когда приходишь в современный храм, где видишь иконостас, как две капли похожий на стоящий в соседнем храме, еще в одном, в третьем, в четвертом… Сейчас их печатают в такой среднестатистической полурублевской-дионисьевской школе плюс обязательно – золотые тябла, и прочая «роскошь». Но это не к тебе обращено. К кому?

Может быть – к спонсору, чтобы наглядно объяснить, куда пошли его деньги, может быть – к иерархии, чтобы показать: смотрите, как мы расстарались, как у нас все богато и торжественно! Может быть – к политическим силам или к администрации, чтобы показать, кто мы такие и как у нас все мощно. Но у меня возникает чувство, что лично обо мне никто не думает, лично ко мне не обращается.

Художник всегда очень тесно связан с природой, вдохновляется ею. Когда я переехал из Пскова в Суздаль, глядя на суздальские мягкие, утонченные, нежные закаты, я начал понимать, откуда берет свои традиция московская иконописная школа. Во Пскове закаты – нечто бурное, эмоциональное, пылающее красками – что мы видим в традиции псковской иконописи. В природе нам является Господь.

Евангелие – на самом деле рецепт счастливой жизни (жизни как с маленькой буквы, так и с большой). В нем есть то, что делает ее наполненной и осмысленной. И в поисках этой осмысленности люди все равно будут приходить в Церковь, несущую Евангельские истины. Ведь Евангелие все равно останется Евангелием, главным содержанием христианской веры, с каким бы официозом не пытались связать Церковь.

Очень большую перемену в работе я почувствовал, когда стал священником. Я начал видеть и понимать в иконописи какие-то важные вещи, которые раньше не понимал. Ведь священник воспринимает икону еще и как практик – прикладной предмет, вокруг которого совершается каждение, который выносится в определенное время в храме… Я стал лучше чувствовать икону, отчетливее понимать ее функциональность.

Кроме того, священнику приоткрываются и некоторые таинственные моменты. Как говорит древняя мудрость, «есть такие двери, которые можно открыть только пением», т.е. понять с помощью искусства.

Иконопись для меня — самое современное искусство, которое я могу себе представить. Это то, что я искал и в чем себя нахожу. Все мои художественные поиски находят там разрешение. Если мне внутренне хочется передать, скажем, какие-то мысли, эмоции, художественные моменты, вызванные при взгляде на пейзаж за окном, я сделаю это, в каком-то другом виде — во фреске, или в иконе.

Я как художник чувствую себя реализованным, именно найдя иконопись, в которой сочетается метафизика и пластика. Поэтому с каждым днем мне работать все интереснее и интереснее несмотря на то, что я уже более тридцати лет занимаюсь иконописью.

Творчество и авторство никого не интересуют

— Какие основные проблемы в современном храмостроительстве вы видите?

— Самое главное — это  вопиющий непрофессионализм некоторых участников процесса. Заказчики, не только священники, но и зачастую попечители, считают что лучше найти знакомого архитектора, желательно, чтоб он сделал бесплатно, и все, вообще никаких проблем.

В каждом регионе страны надо формировать профессиональные команды, в которых храм мыслится так же, как воспринимаем его мы – единым целым – с точки зрения смыслов, художественной выразительности и так далее. Но, для этого должно быть движение со стороны заказчика, со стороны Церкви. 

Я состою в рабочей группе экспертного совета по церковному зодчеству и реставрации при Патриархии. И вижу, какие нам, членам этой группы присылают проекты для рецензии. Иногда это просто катастрофа. Люди просто не понимают, что они проектируют. Для чего каждый раз нужно объяснять архитектору, что такое Престол, как организован храм, что такое  представление о формировании литургического пространства?! 

Еще момент – я слышал на заседании комиссии: «Вот мы так-то и так-то строим храм, такую крышу, такую кровлю.  А потом наша миссия заканчивается, приходят художники».

Но вот это и есть непрофессионализм: неумение взглянуть на храм как на единое целое. 

Причем именно в этом случае возможна и импровизация  — мы во время строительства иногда принимаем кардинально другие решения: по материалам, по отделкам, даже иногда по планировкам в меру допустимых возможностей. 

—  То, что сделанное художником сбивают, закрашивают – это, увы, не уникальное явление. Как можно обезопасить работу? Как сделать, чтобы мнение художника  ценилось?

Чтобы икона была современной, традиция должна быть живой. В чем ее главный смысл и задача?

— Да,  это мы все проходили с мозаиками Александра Корноухова, которые  пытались сбить, с росписями Ирины Зарон, которые были под угрозой уничтожения, да и сейчас они не в открытом доступе. Сейчас развивается история с росписями Самсона Марзоева в соборе святого Георгия, Владикавказ, которым грозит уничтожение. 

Но как защитить художников и их произведения – я не знаю.

Законодательно это никак не закреплено,  поэтому чаще кто платит, тот и музыку заказывает. Поэтому тут художник не защищен, и архитектор, кстати, тоже не защищен, хотя есть законы об авторском праве. Дело в том, что никто всерьез не воспринимает никакого творчества, никакого авторства. Это вообще мало кого интересует. 

Хотя последние пять лет из-за того, что мы жестко держимся концепций комплексного строительства и не беремся за что-то отдельное, к нам стали приходить заказчики, которые хотят не просто получить среднестатистический храм, а уникальную вещь. У нас нет типовых проектов. Нельзя подходить к храму с точки зрения типовых проектов, как это было, кстати, в Москве. Но в Патриархии нашли в себе силы признать такой подход неверным,  и это очень ценно. 

То есть, нужно выращивать профессиональные сообщества, и тогда, мне кажется, все сложится. Было бы идеально со стороны заказчиков (Церкви, попечителей) участвовать в формировании профессионального сообщества, предоставляя заказы специалистам, доверять им, прислушиваться… А нам увлекать  заказчиков в процесс проектирования, показывать им красоту и разнообразие многовекового церковного искусства, которое на протяжении своей истории всегда находилось в живом развитии.

Иконописец Зинон много лет провёл в монастырях, украшая их

В 1975 году отец Зинон демобилизовался из армии и отправился работать в качестве художника в Успенский кафедральный собор Одессы. Ещё в армии у него возникло желание удалиться от мирской жизни. 5 сентября 1976 года он стал послушником Псково-Печерского монастыря. Уже 30 сентября наместник обители Гавриил (Стеблюченко) постриг его в монахи под именем Зинон. Через три дня иконописца рукоположили в сан иеродиакона, а в ноябре он стал иеромонахом.

Псковско-Печерский монастырь в наше время с высоты птичьего полета. Пребывание здесь оказало огромное влияние на дальнейшую судьбу архимандрита Зинона

С Псково-Печерским монастырём связано знакомство тем человеком, который оказал больше влияние на судьбу отца Зинона. Дело в том, что ещё перед призывом в армию он приезжал сюда в 1973 году. Здесь он повстречался с отцом Алипием (Вороновым), который считался в то время известным ревнителем древнерусской иконописи. Отец Алипий многому научил Зинона. К сожалению, поработать с ним ему не удалось, так как когда иконописец служил в армии, отец Алипий скончался.

После двух лет пребывания в Псково-Печерском монастыре отец Зинон приобрёл своими трудами такую известность, что Патриарх Пимен забрал его Троице-Сергиевскую лавру. Здесь иконописец написал иконостасы пределов в крипте Успенского собора. Также он создал большое количество отдельных икон. Эти иконы были помещены как в храмах местной епархии, так и в домах прихожан. Кроме того, их активно приобретали коллекционеры.

В лавре Владимир пробыл семь лет, но его смущала мирская суета за стенами обители. Чтобы меньше сталкиваться с мирскими соблазнами, он попросил в Псков, где было тише. В 1983 году архимандрита Зинона патриарх направил в Даниловский монастырь. Здесь в течение года мастер занимался восстановлением и украшением монастыря. По истечении этого времени он был отпущен в Печерский монастырь.

Фотография Данилова монастыря в наше время. Здесь иконописец Зинон стал известен

Во время работы в Даниловом монастыре иконописец Зинон стал известен как ведущий иконописец России. В этом качестве его стали приглашать за рубеж. Так он был преподавателем в иконописной школе в Сериате, Италия, работал во Франции и Бельгии, занимаясь украшением и реставрацией местных православных монастырей.

Имена иконописцев нужно знать

– На что стоит обратить внимание на выставке?

– Всегда радует Ирина Зарон, ее тонкие и глубокие работы. Рядом с ними, по контрасту – замечательные иконы отца Андрея Давыдова из Суздаля, который работает в технике энкаустики (восковой живописи). У него всегда яркие, декоративные, радостные образы.

Есть на выставке две иконы отца Зинона. Это, кстати, редкий момент, он не любит давать иконы на выставку.

Архимандрит Зинон. Святой Исаак Сирин

Заслуживают внимания работы иконописца, которого мы недавно открыли через интернет – Максима Шишукова из Свияжска. Он, художник по образованию, пишет очень необычно, ни на кого не похоже.

Интересны работы петербургских иконописцев – Филиппа Давыдова и Ольги Шаламовой, Дмитрия Мироненко, Александра Стальнова.

Дмитрий Мироненко. Святой первомученик Стефан

Хочется отметить работы мастерской Новотихвинского монастыря из Екатеринбурга.

Мастерская Новотихвинского монастыря. Снятие с Креста

На выставке есть и мозаика. Так, Александр Давыдович Корноухов дал свой эскиз в материале – огромная четырехметровая мозаика Спасителя. Интересны мозаики молодого мастера Дениса Иванникова.

– Сейчас много учебных заведений, готовящих именно иконописцев. Но на слуху почему-то всё те же имена мастеров, которые начинали еще в советское или постсоветское время, у которых было художественное образование, но иконопись они изучали самостоятельно…

– Имена младшего поколения иконописцев просто не на слуху, но они есть. Те же Филипп Давыдов, Ольга Шаламова, Денис Иванников, которых я упомянула. Или, например, Александр Солдатов (он в нынешней выставке, правда, не участвует), выпускник Иконописной школы при Московской духовной академии, сейчас он уже преподаватель – это один из лучших мастеров сегодня. У нас представлено несколько дипломных работ этой школы, показывающих, что там обучают на очень высоком уровне.

Я сколько раз спрашивала в Серпухове: «Вы знаете, кто написал икону “Неупиваемая Чаша”?» Не знают. И удивляются, что написал ее на тот момент 33-летний Александр Соколов: «А мы думали, она старинная».

Мне хочется, чтобы выставка была для народа открытием имен. Мы привыкли, что искусство иконы анонимное. Да, оно анонимное в каком-то смысле. У нас нет традиции подписывать иконы, как в Греции. Но всё равно и в Древней Руси знали имена Андрея Рублева, Дионисия, потому что их искусство отличалось от других и люди это замечали.

Хотелось бы, чтобы люди ходили на выставку, смотрели, узнавали и запоминали эти имена, эти образы, чтобы они знали: у нас хорошие иконописцы, есть на что посмотреть, есть чем полюбоваться, есть даже у кого заказать икону.

У выставки много целей, и надеюсь, что все они будут достигнуты. Надеюсь, что выставка не разочарует, а наоборот, будет открытием для многих людей.

Икона — это безгласая проповедь, говорит отец Зинон

Иконописец Зинон известен во всём православном мире. Его деятельность направлена на возрождение традиций византийской иконописи. Кроме того, он ведёт работу по восстановлению художественного наследия Русской православной церкви, утраченного после 1917 года. Благодаря ему формируются каноны современного иконописания.

Наибольшее число своих работ иконописец выполнен в ранние годы, за период с 1970 по 1980 годы. Стиль всех иконописей — древнерусский, XV — начала XVI веков. Первые работы испытывают значительное влияние иконописицы Иулиании (Соколовой). Позже архимандрит начал изучать более сложную псковскую иконопись, в результате чего в его работах появились домонгольские и византийские мотивы. В 1990-е годы он познакомился с творчеством раннехристианских иконописцев Синая, Рима, Равенны, что тоже нашло отражение в его работах.

Прп. Серафим Саровский. Архимандрит Зинон (Теодор), иконостас Серафимовского придела Троицкого кафедрального собора, Псков, 1988 г

Наиболее известные иконы, принадлежащие перу архимандрита Зинона, находятся в тех храмах, которые он реставрировал. Среди них можно назвать:

• «Предтеча»;
• «Апостолы Петр и Павел»;
• «Александр Невский»;
• «Мария Магдалина»:
• «преп. Серафим Саровский».

Последние работы Зинона Иконописца выполнены с использованием различных техник. Они ориентированы на более древние эпохи, например, эпоху Юстиниана. Многие работы художника являются редкими и поэтому представляют большую ценность для коллекционеров.

Архимандрит Зинон по поводу своего творчества говорит, что научиться церковному искусству быстро нельзя, для этого необходимо не менее 15 лет. Кроме того, иконописец должен быть воцекровлённым, молитвенником, монахом, только тогда он сможет передать то что, должно быть изображено на иконе. Художник, который на первое место в своей работе ставит деньги, уже художником не является.

Кроме профессионального написания икон, отец Зинон занимается созданием энкаустики и узоров из мозаики. Кроме того, он увлекается проектированием храмов, входов, арок, церковных ворот и художественным оформлением книг.

Обложка книги «Беседы иконописца», написанной о. Зиноном и изданной в 2015 году

Пишет он и свои книги, в которых рассказывает о современной иконописи. Кроме того, он достаточно часто общается с представителями прессы, мирянами, мирскими художниками. Его деятельность высоко оценена государством, так он является лауреатом Государственной премии в области искусства, которую ему присудили в 1995 году.

Оставляя комментарий, Вы принимаете пользовательское соглашение

Прещения с Зинона сняли, но работать ему не дали

После того, как на отца Зинона были наложены прещения, он поселился в деревне Гверстонь, которая находится на границы Псковской области и Эстонии. Вокруг него сложилась маленькая община, которая в течение пяти лет построила храм в романском стиле. Также были построены и оборудованы мастерские и хозяйственно-бытовые постройки.

Таким образом вернуться в Псково-Печерский монастырь ему не удалось, даже после снятия с него по указу патриарха Алексия II прещений. Его ученики и другие художники, жившие при нём, также не смогли продолжить работу над иконами. Росписи Зинона были изуверским образом записаны, несмотря на то, что они были признаны памятниками культуры. Кроме того, в иконописную школу при монастыре перестали принимать мирян.

Спас Неруковтворный, о.Зинон, храм Преображения Господня в д. Гверстонь. Эта мозаика была создана отцом Зиноном в построенным им храме в деревне Гверстон

Во время своей жизни в селе Гверстонь архимандриту Зинону было фактически запрещено выезжать из построенного им храма с иконописными мастерскими. Священники, поддерживающие его, например, Владимир Арсеньев, преследовались. Чтобы иметь возможность работать, иконописец в 2005 году уехал в Австрию. Здесь он руководил росписью Никольского собора в вене.

Многие верующие, знакомые с творчеством архимандрита спрашивают: где сейчас находится отец Зинон? Из сообщений средств массовой информации известно, что начиная с 2008 года, он пребывает на Афоне. Там он расписывал храм в греческом монастыре Симонопера. Периодически он приезжает в Россию, посещая храмы и монастыри в качестве реставратора и иконописца.

Биография

В миру Теодор Владимир Михайлович,
архимандрит, деятель русской православной церкви, иконописец.
Родился в Ольвиополе под Николаевом (на юге Украины, недалеко от Одессы). С детства был приобщен к Церкви, вместе с бабушкой посещал храм.
С 1969 года учился в Одесском художественном училище, на отделении живописи. Здесь произошло его первое знакомство с иконой, и был первый опыт росписи храма, правда, мастера, под началом которых художник работал, не владели иконописной техникой, используя повсеместно распространенный тогда живописный стиль. Но будущего иконописца привлекала каноническая икона, и он решил, во что бы то ни стало, освоить ее. Начинал с копий старых икон: когда по подлиннику, а больше — по репродукциям. В Одессе, как и в целом на юге, старые иконы — редкость, в церквах их практически нет, а провинциальные музеи весьма бедны и однообразны. Учителей иконописи в те времена не было, и потому технику иконы, каноны, художественные приемы и другие секреты иконописного ремесла приходилось осваивать самостоятельно. Довольно рано пришло понимание того, что заниматься иконописью всерьез можно, только посвятив этому всю жизнь.
В 1976 г. он становится монахом в Псково-Печерском Успенском монастыре. С этого времени иконопись становится не только его творчеством, но и его служением.
В Псково-Печерском монастыре были свои иконописные традиции. Прежний настоятель обители, архимандрит Алипий (ум. 1975 г.), был большим знатоком и любителем искусства, он собрал великолепную коллекцию живописи и икон. К тому же и сам он был незаурядным иконописцем, его иконы и стенные росписи до сих пор украшают монастырь.
Приняв монашеский постриг, о. Зинон получил возможность работать для Церкви, и его искусство было вскоре замечено церковным священноначалием и востребовано. В 1979 г. Святейший Патриарх Пимен вызвал его в Троице-Сергиеву Лавру. Здесь о. Зинон написал иконостасы приделов в крипте Успенского собора, создал множество отдельных икон. Патриарх Пимен был большим знатоком древней иконописи и высоко ценил творчество о. Зинона. В 1983 г. по благословению Святейшего о. Зинону было поручено участвовать в восстановлении и благоукрашении Данилова монастыря в Москве. В 1985 г. он расписывал церковь св. Параскевы Пятницы во Владимирской области.
Продолжал иконописец трудиться и для Псково-Печерского монастыря, здесь им были созданы иконостасы храмов преподобномученика Корнилия (1985 г.), Покрова над Успенским собором (1990 г.) и Печерских святых на горке (1989-1991 гг.). В 1988 г. о. Зинон написал для древнего Троицкого собора г. Пскова иконостас нижнего храма, освященного во имя преп. Серафима Саровского.
В 1994 г. Русской Православной Церкви был передан древний Спасо-Преображенский Мирожский монастырь в Пскове (за исключением собора XII в., который остался за Псковским художественным музеем) с единственным условием — в этом монастыре должна была располагаться иконописная школа. О. Зинон возглавил эту школу, и она стала успешно развиваться, сюда приезжали на обучение иконописцы не только из России, но и со всего мира. Вместе с о. Зиноном здесь трудились несколько монахов и послушников, избравших иконописание своим служением, — одни писали иконы, другие делали доски и т.д. Таким образом, насельники монастыря представляли собой не просто монашеское общежитие, а братство иконописцев, что само по себе было явлением для России уникальным. Постепенно силами братии монастырь, приведенный в советское время в состояние полной разрухи, стал возрождаться. В частности, была восстановлена надвратная церковь во имя св. Стефана Первомученика (1996 г.), в ней совершались богослужения. О. Зинон создал здесь оригинальный каменный иконостас и написал для него образы Спасителя, Богородицы и святых в медальонах.
В конце 1997 г. архим. Зинон был вынужден оставить Мирожский Монастырь и переселиться в деревню Гверстонь на западе Псковской области, где он живет и трудится по сей день.
Еще работая в Даниловом монастыре, архим. Зинон приобрел известность как один из ведущих иконописцев России, и его стали активно приглашать в другие страны — он работал во Франции, в Ново-Валаамском монастыре в Финляндии, в Крестовоздвиженском монастыре Шеветонь в Бельгии, преподавал в иконописной школе в Сериате, в Италии и т.д.
Архимандрит Зинон — один из самых авторитетных мастеров современной русской иконописи, строго придерживается древних византийских традиций. В 1995г. за вклад в церковное искусство первым из церковных деятелей получил Государственную премию России.
Из книги Ирины Языковой «Се творю все новое. Икона в XX веке»

Комментарии

Августин Блаженный

христианский богослов, философ и политик, один из отцов и влиятельнейших проповедников христианства

Сергий Радонежский

святой Русской церкви, основатель Троице-Сергиевой лавры

Григорий Ефимович Распутин

духовник императорской фамилии, личный целитель цесаревича Алексея, одна из самых одиозных личностей российской истории начала XX столетия

Иоанн Леонтьевич Янышев

священнослужитель Православной Российской Церкви

Бригам Янг

американский религиозный деятель, второй президент Церкви Иисуса Христа Святых последних дней

Якопоне да Тоди

итальянский религиозный поэт, монах-францисканец

Ядвига Силезская

княгиня Силезская, католическая святая, монахиня, покровительница сирот

Иван Юркович

архиепископ римско-католической церкви, дипломат

У русской иконы большое будущее

– Для чего вообще нужна икона, если богословие иконы понимают далеко не все, да и художественное качество не все могут оценить? 

– Можно сказать и так: зачем в современном мире Церковь, ведь в богословии разбираются считанные единицы? Не думаю, что существует богословие иконы отдельно от богословия в целом. Образ в Церкви существует, пока будет Церковь, ведь икона – это, по мысли отцов Церкви, свидетельство о воплощении Господа Иисуса Христа. В этом ее главный смысл и задача.

В Церкви, конечно, были трудные времена: когда пала Восточная Римская империя – центр богословской христианской мысли и традиции. России было тяжело стать Третьим Римом, так как языковая разделенность не способствовала изучению мысли отцов Церкви. А навязывание западной гуманистической культуры Петром Первым, а затем и Екатериной Великой и вовсе загнало нашу традиционную восточнохристианскую культуру в гетто. Не помню, кто именно, но кто-то из епископов нашей Церкви в XIX веке сравнил состояние Церкви в России в синодальный период с египетским рабством. 

Сейчас, после всех этих веков западного влияния и коммунистического строительства, у Церкви появилась возможность вернуться к традиции, изучить и переосмыслить ее, что отчасти уже и делается. Я надеюсь, что у русской иконы большое будущее, так как русская древняя икона очень поэтична, гармонична и красива, хотя и не оценена по достоинству нашими современниками. Русские иконописцы стремились передать красоту и гармонию в линии, форме и цвете.

источники

• Карелина А. Возвращение печорского затворника: Снят запрет на служение известного монаха-иконописца // НГ Религии. — 2002. — № 1 (96).
• Курбатов В. Я. Батюшки мои. «Вниду в дом Твой». — Псков: Дом печати ГППО, 2013. — 352 с. — 3 000 экз. — ISBN 978-5-94542-296-4.
• Храм на месте гибели протоиерея Александра Меня // alexandrmen.ru.

Сноски

1. Вечерня по древнему чину и вечер вопросов и ответов прошли в нашем храме // Федоровский собор. — 2013. — 4 июля. – Дата обращения: 4.7.2017.
2. Католическое оглашение в православном соборе // Антимодернизм.ру. – 2014. – 22 июня. – Дата обращения: 18.2.2017.
3. Курбатов В. Я. Батюшки мои. «Вниду в дом Твой». — Псков: Дом печати ГППО, 2013. — 352 с. — 3 000 экз. — ISBN 978-5-94542-296-4.
4. Зинон (Теодор), о. Когда Слово стало плотью // alexandrmen.ru.

Носительница красоты

—Итак, духовная красота не может не проявляться во внешности. В чем же она проявляется?
—Определить красоту по каким-то формулам невозможно. Так же как благородство нельзя описать сводом жестких правил. Как мы узнаем благородство в каком-то конкретном поступке человека, так же и красоту — узнаем, чувствуем, как пчела чувствует аромат цветов, запах меда.

Ощущение красоты в какой-то степени можно воспитать. Например, если ребенку хотят привить хороший вкус к живописи, ему показывают лучшие образцы, и он начинает различать, что красиво, а что безобразно. А о конкретных проявлениях красоты можно спорить до бесконечности: есть поклонники авангардного искусства, есть — античного. Но каждый человек, имеющий чувство прекрасного, найдет его в любом виде искусства.

Но мы говорим о красоте, источником которой является Бог. А Церковь, как присутствие Божие в этом мире, должна быть носительницей этой красоты. Если же понимать источник красоты как-то иначе, то это уже чисто субъективное восприятие. Что красиво для одного, то может оказаться некрасивым для другого. В таком случае вступает в силу пословица: «О вкусах не спорят».

—Но откуда берется противопоставление красоты внешней, плотской и внутренней, духовной?

—Это следствие падения человека. Страсти помрачили прекрасное в человеке. Как у преподобного Иоанна Лествичника: «Некто (очевидно, это был сам преподобный), увидев женскую красоту, прослезился и прославил Сотворившего ее, и то, что для другого явилось сетью, для него явилось поводом к славословию». Или, как говорит апостол Павел, «для чистого все чисто, для нечистого все нечисто». Если красота в человеке рождает какие-то дурные желания или ассоциации, то порча находится в нем самом, а не в красоте.