Слава тебе, господи! благодарим тебя, батюшка валентин!

Почитание и судьба погребения

С первых дней после смерти любимого духовного отца на его могилу потянулось множество паломников. Вскоре на этом месте появился памятник в виде большой каменной плиты, у которой ежедневно велась панихида. До 1918 г. в дни памяти поминальную службу на месте погребения старца проводили московские архиереи.

С приходом к власти большевиков могила отца Валентина неоднократно подвергалась осквернению. В 20-е гг. был сломан крест, который удалось сохранить Наталье Ивановне Ширяевой. После её смерти святыня, связанная с именем Валентина Амфитеатрова, стояла на могиле его преданной духовной дочери.


Могила Валентина Амфитеатрова на Ваганьковском кладбище

В 30-е гг. советские чиновники приказали забетонировать могилы старца и его родственников и поставили часовых, которые не допускали в святое для его духовных чад место людей. Печальная судьба постигла Анну Зерцалову, которая вела подготовительную работу для канонизации батюшки. За неё женщина была арестована и расстреляна на Бутовском полигоне по обвинению в контрреволюционной деятельности.

В 40-е гг. XX в. на месте захоронения была организована братская могила советских солдат. Отец Валентин, предвидя это событие, завещал расположить его могилу как можно глубже. В 90-е гг. Среди солдатских захоронений были установлены два креста, которые отмечали место погребения проповедника. Третий крест был установлен у кладбищенской церкви Воскресения Словущего.

В 1998 г. на заседании комиссии по канонизации святых при Святейшем Синоде было установлено, что для канонизации и прославления протоиерея Валентина Амфитеатрова не существует препятствий. Но на этом процесс канонизации московского проповедника и поборника православной Веры остановился. При этом священнослужители отмечают, что молиться ему можно за пределами культовых зданий.

Интересно! Паломники отмечают, что по молитве протоиерею Валентину у любого из трёх крестов, стоящих на Ваганьковском кладбище, просящие о помощи получают её. И это предсказывал старец перед кончиной, говоря, что он окажет помощь любому просящему на его могиле или далеко от неё.

Протоиерей Валентин Амфитеатров

Чтобы священнику не впасть в грех гордыни

Господь может что-то открыть священнику, но он не должен приписывать себе действие Божией благодати. Он должен знать, что это – дар Божий. Сам по себе он немощен, он – человек со всеми страстями и слабостями. Должно быть смирение, без него мы погибаем.

Вообще, у нас, пожалуй, чрезмерно почитают духовенство. Дистанция между мирянами и священниками слишком велика. А ведь Господь сказал: «Все вы – род избранный, царственное священство, народ святый». То есть, люди, принадлежащие к Церкви, на самом деле, все равны. Дар Духа Святаго дается всем верным в таинстве миропомазания. Но дары благодати различны. Один из них –  благодать священнодействия.

В Греции, например, священники не слишком отличаются от мирян, даже не носят крестов. На Афоне только игумен монастыря носит крест и посох. Священники в Греции, если не служат, даже причащаются не в алтаре, а вместе с мирянами, из общей чаши.

Посмертные чудеса

Еще задолго до смерти Амфитеатров говорил: «Когда умру, идите на мою могилку и поведайте мне все, что вам нужно, и я услышу вас, и не успеете еще вы отойти от нее, как я все исполню и дам вам. Если кто и за версту от моей могилки обратится ко мне, то и тому я отзовусь». Чудеса начали происходить практически сразу после похорон. С тех пор на Ваганьковском кладбище не исчезает очередь к кресту, поставленному в честь чудотворца.

Среди верующих православных нет негативных отзывов о Валентине Николаевиче. Всем, кто обращается к нему с искренней молитвой, он исправно помогает. Вот только малый перечень чудес, случившихся после визита к чудотворной могиле:

  1. Татьяна Никифоровна страдала сложной степенью близорукости, и не могла обходиться без очков. Посетив Ваганьковское кладбище, она уже на следующий день заметила улучшение, а сейчас ее зрение стало практически идеальным.
  2. Молодой Наталье духовник помог построить карьеру. Она слезно просила его, чтобы фирма, в которой та хотела работать, дала положительный ответ на ее резюме. Помолившись святому, девушка тут же получила звонок от компании, а уже через полгода стала занимать одну из руководящих должностей.
  3. Ольга Сергеевна молилась отцу Валентину за своего внука, который находился в коме. Каждый день женщина ездила на место погребения чудотворца, просила его вернуть мальчика к полноценной жизни. После того как она положила мешочек с песком, взятым с могилки, ребенок пошел на поправку.
  4. Муж Светланы очень любил выпить, иногда дело доходило до белой горячки. Совсем отчаявшись, девушка начала молиться отцу Валентину об исцелении любимого от пьянства. Вскоре ее второй половинке приснился сон: к нему приходил сам старец, молвив, что тот больше не будет пить. Чудо, но на следующий день мужчина не смог выпить даже бутылку пива.
  5. Молодая Юлия долго не могла забеременеть. Они с мужем уже смирились, что у них никогда не будет детей, но женщина решила дать себе последний шанс и отправилась на могилку святого. Очень долго она молилась, слезно прося ощутить радость материнства, а вскоре тест на беременность показал заветные две полоски.


На Ваганьковском кладбище не исчезает очередь к кресту в честь чудотворца Валентин Николаевич Амфитеатров – яркая личность русского православия. Он сумел поднять престиж церкви, привлек еще больше прихожан и даже после своей смерти продолжает помогать людям.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Современные грехи?

Раньше не было компьютеров, теперь они есть. Появились и грехи, связанные с их использованием, компьютерная зависимость.

Потом, извращения. Они в древности, у язычников, были распространены. Потом они продолжали существовать, но не имели широкого распространения. А сейчас умножились. Грех предотвращения зачатия, аборты, недобросовестность в воспитании детей.

В перечне грехов, содержащемся в последовании исповеди, есть недобросовестность к служебным обязанностям. А недобросовестность в воспитании детей в этом перечне отсутствует. Эти последования исповеди – факсимиле дореволюционных изданий; тогда была семья, которой теперь нет. Поэтому весьма распространился «брак воспитания», неполноценность новых поколений – это ущерб гораздо более серьезный, нежели брак производственной продукции, как следствие недобросовестного отношения к работе…

Биография Валентина Амфитеатрова

Род, из которого происходил будущий настоятель московского Архангельского собора, дал России немало талантливых священнослужителей. Отец его, Николай, был протоиереем в с. Высокое Кромского уезда Орловской губернии. Мать Анна – благочестивая христианка.

Дом семьи Амфитеатровых-Викторовых в Очаково

Родным дядькой Валентину Николаевичу приходился архиепископ Казанский Антоний, а двоюродным дедом – митрополит Киевский Филарет. Биография самого духовника берет свое начало от даты его рождения – 1 сентября 1836 г.

Ранние годы

Когда мальчику исполнилось 11 лет, он стал учеником Орловской духовной семинарии. Проучившись там 7 классов, юноша попросил перевести его в Киев, где через год успешной учебы получил аттестат. Следующим этапом его образования стала Московская духовная академия, где Валентин получил кандидатскую степень по богословию. По окончании учебного заведения молодой человек преподавал юным семинаристам Калужской семинарии греческий язык и историю.

Женитьба

Брачными узами Амфитеатров связал себя, когда ему было 24 года. С будущей женой преподаватель духовной школы встретился благодаря своему ученику. На одном из обедов в кругу семьи Чупровых, куда тот его пригласил, Валентин Николаевич познакомился с братьями и сестрами Александра. Среди них он заметил юную Елизавету Ивановну, на которой вскоре и женился.

Начало священнослужения

Тесть молодого учителя был протоиереем, и по рассказам сына отца Валентина, именно он настоял на принятии священного сана. Как вспоминает Александр Валентинович, это было условием женитьбы на его дочери. Однако биографы склонны верить, что решение будущий святой принял добровольно.

В июне 1866 г. Амфитеатрову был пожалован сан протоиерея

За три дня до свадьбы Валентин Николаевич получил сан диакона, а еще через день – священника Калужского собора, став членом местной консистории. Спустя 4 года духовника перевели в Лихвинский Троицкий храм на должность цензора проповедей, а вскоре он начал преподавать Законы Слова Божьего для учеников уездного училища города Лихвина. Чуть позже будущий чудотворец был назначен смотрителем Мещовской духовной семинарии.

В июне 1866 г. Амфитеатрову был пожалован сан протоиерея. Через 5 лет он сменил Калужскую губернию на Москву, где стал преподавать законоучение семинаристам Московской школы, а затем – столичного казенного реального училища.

В «Нечаянной радости»

1874 год принес отцу Валентину новые жизненные перемены. Московский митрополит Иннокентий походатайствовал назначить протоиерея в Кремлевский собор св. Константина и Елены. Ранее церковь не отличалась большим количеством прихожан и была не сильно популярна среди православных христиан. Амфитеатров же сумел создать общину, которая со временем стала самой многочисленной, а здание храма оказалось слишком мало для желающих послушать ежедневную литургию святого отца.

Настоятель Архангельского собора

Настоятелем знаменитого Кремлевского собора Валентин Николаевич стал в 1892 году. На тот момент духовник был известен далеко за пределами столицы. Будучи талантливым проповедником, он быстро привлек прихожан в московские храмы. Священник первым ввел практику частого причащения и был отмечен самим Иоанном Кронштадтским. Тот любил говорить обратившимся к нему московским жителям: «У вас есть отец Валентин. Зачем я вам?».

Последние годы

Когда Амфитеатрову было 64 года, он ослеп. Однако стать затворником ему не удалось. Поток людей, льющийся к нему в московскую, а позже очаковскую, квартиру не иссякал. Полагаясь на помощь своих дочерей, духовник ежедневно принимал десятки верующих, которые приходили к нему за советом или причащением.

Всю свою жизнь чудотворец занимался писательской деятельностью

Кончина и погребение

Скончался Валентин Николаевич спустя 6 лет (20 июля 1908 г.). Через три дня он был погребен на Ваганьковском кладбище, рядом со своей женой, которой не стало гораздо раньше. В 30-х годах ХХ века участок №21 был уничтожен, а на месте могил возведен братский памятник участникам Великой Отечественной войны.

Однако верующие не переставали приходить к месту захоронения святого отца, приносить цветы, молиться и просить о помощи. Осенью 90-го года поблизости мемориала был воздвигнут крест в честь духовника, а спустя 11 лет могилу зарегистрировали, как ту, где покоятся останки священника.

Духовник

Батюшка являлся ревнителем частого причащения, в некоторых случаях даже ежедневного. При устоявшейся практике «раз в год», — это было делом неслыханным. Таинство покаяния и освобождения от греха считал главным средством исцеления души и тела.

К подготовке к Святым Таинствам относился очень строго. Причащал не всех, бывало уже у Чаши некоторым говорил: «Потом, потом, потом» и просил отойти в сторону. Потом подходил к каждому и напоминал о грехе, в котором тот забыл покаяться на исповеди у другого священника.

Требовал правды и искренности, христианского поведения, полного покаяния во всех грехах, даже давних. Часто подвергал приходящих испытанию временем: не брал на исповедь иногда более года, особенно если видел немирное и сварливое устроение души. Первым его вопросом кающемуся был вопрос «Всех любишь? Всех прощаешь?».  Когда приходилось обличать упорствующих во грехе, — становился грозным и непреклонным: горе тому, в ком он замечал своеволие и упорство. «Батюшка мог горячо разгневаться в исповедальне и даже прогнать оттуда иного непокорного, запрещая показываться на глаза. Ничего не было тяжелее такого изгнания. Это было сильнейшим средством привести человека в покаяние и сокрушение. Видя смирение человека, батюшка прощал его».

Исповедников было так много, что порой исповедовать приходилось с утра до  глубокой ночи, — иногда по 17 часов подряд! Из огромной толпы он сам вызывал на исповедь того, кого считал нужным: «Я тех беру, кого мне Сам Господь велит взять», — эти слова батюшки наводили такой трепет на собравшихся, что они невольно начинали каяться и с самым искренним сокрушением обращались к Господу.

Подобно многим прославленным старцам, отец Валентин на исповеди часто вообще не расспрашивал о грехах, но сам перечислял все грехи человека, которого видел впервые, говорил: «Я знаю день твоего рождения и кончины». Некоторым описывал их жизнь с самого их детства, притом так верно и подробно, что те в остолбенении не могли выговорить ни слова, пораженные дивным провидением пастыря. Бывало обличал сокровенные помыслы человека не «в лоб», а как бы невзначай, обращаясь к стоявшему рядом. Часто заранее отвечал на еще не поставленные вопросы, а искренне кающихся утешал: «Не плачь, деточка, я твои грехи на себя приму».

Память

  • Мощи святого Валентина в Храме Рождества Пресвятой Богородицы во Львовской области
  • Мощи святого Валентина в базилике св. Валентина в Терни
  • Череп святого Валентина в базилике Санта-Мария-ин-Космедин в Риме
  • Витраж в городе Терни «Святой Валентин венчает Серапию и Сабино»
  • Витраж в Храме Девы Марии в Англии «Святой Валентин и святая Доротея»
  • Картина Якопо Бассано «Св. Валентин Римский крестит св. Луциллу»
  • Храм Святого Валентина в Дублине
  • Документальный фильм «Тайны любви», в роли святого Валентина – Вадим Демчог
  • Художественный фильм Марюса Вайсберга «Любовь в большом городе», в роли святого Валентина – Филипп Киркоров

Нас кусают – мы кусаемся

Без Бога мы не можем с осуждением справиться. Наше ожесточение, наше осуждение – это оттого, что Бог нас оставил, и мы остались со своей телесной, биологической природой, которой свойственны инстинкты самозащиты, самосохранения: нас кусают – мы кусаемся. И эта наша способность гневаться, ожесточаться подогревается обществом грешников и невидимым врагом – сатаной. Гнев, враждебность, осуждение, даже, казалось бы, основанные на справедливой причине, всегда от сатаны, который получил возможность влиять на нас после того, как Бог нас оставил. А Бог есть любовь, и только любовь.

Господь, страдая на Кресте, ни на кого не разозлился, не обиделся, а, наоборот, молился за тех, кто распял Его. Их сердца были ожесточены, они стали каменными, и эти люди были потеряны для вечной жизни, поэтому Господь жалел их и молился за них.

Ожесточение, неприязнь, обида – это все отравляет наше сердце. Мы должны в каждом видеть образ Божий. Так мы должны относиться ко всем. Те, кто, как нам кажется, заслуживает осуждения – это люди несчастные, потому что каждый одержим какой-то страстью, каждый – раб своих страстей.

У Иоанна Кронштадского есть молитвы о всякого вида грешниках – о сребролюбцах, о гордецах, о блудниках, о том, чтобы человек покаялся и восстановил в себе образ Божий, первозданную красоту своей души. Каждая душа, каждый человек создан по образу и подобию Божиему, а страсти – это как гнойная опухоль на душе, и мы не должны отождествлять эту болезнь, эту опухоль с самой душой. Мы должны пожалеть человека.

Человек добропорядочный, которого как будто не в чем упрекнуть, в меньшей степени способен к смирению, чем человек, который претерпел серьезное нравственное падение и понимает, что недостоин дышать воздухом, пить воду, есть пищу – как в фильме «Остров». Он взывает ко Господу из глубины своего падения и смирения, и к его удивлению Бог его слышит и откликается на его молитву. Это духовная реальность; так и происходит на самом деле.

Поэтому никого не следует осуждать! Если Господь попустил, то, может быть для того, чтобы человек осознав свое явное падение, смог покаяться. Мы не знаем Промысла Божия и не должны опережать Бога в суждении о ком-либо. Всех нужно жалеть и всех любить. И вообще, вести себя так, как Господь вел себя на Кресте. Бог есть любовь, и она оживляет наше сердце и воскрешает душу. А злоба, ожесточение и ненависть – это яд, который ее губит.

Я спала под иконами

– Мое детство прошло в нашем родовом доме, построенном в подмосковном селе Очакове моим дедом Василием Петровичем Викторовым 110 лет тому назад – в 1907 году. Здесь провел последний год своей жизни ослепший отец Валентин. Специально для него построили довольно длинную комнату, расставив вдоль стен стулья. Он передвигался, держась за эти стулья. К сожалению, 6 мая 1970 года дом в Очакове дотла сгорел вместе с рукописями отца Валентина. И папа, и мы все просили о помощи отца Валентина. И именно в день его рождения по его молитвам мы получили бумагу о том, что нам выдается ордер на двухкомнатную квартиру, в которой мы живем в Москве уже 46 лет, хотя нам собирались дать после пожара две комнаты в трехкомнатной квартире. Отец Валентин всегда с нами, помогает нам, любит нас.

Вообще 6 мая – праздник великомученика Георгия Победоносца – это очень памятный день в нашей семье, когда происходили и трагические события, и счастливые. 6 мая 1947 года умерла моя сестра-двойняшка Машенька. Но 6 мая – это и день Ангела Александры Валентиновны – старшей дочери отца Валентина, и день свадьбы ее дочери Марии Евгеньевны.

– В книге вы воссоздали удивительную атмосферу любви и дружбы, которая царила в мире старой московской интеллигенции – священников, ученых, художников, музыкантов. Перечислить всех невозможно, назовите хотя бы несколько имен.

– У отца Валентина был сын Александр (1862-1938) и три дочери. С них мы и начали свой рассказ. Это старшая дочь Александра (в замужестве Пассек; 1864–1942), средняя Любовь – моя бабушка (в замужестве Викторова; 1869–1932) и младшая Вера (1876–1948), которая не была замужем. Верочка всю жизнь была при отце. Когда он начал болеть и ослеп, Верочка стала его глазами и руками. Отдельная глава книги посвящена сыну Александру – прозаику, публицисту, литературному и театральному критику. В 1921 году он покинул Россию. Хотя Александр жил за границей и написал очень жесткое открытое письмо Ленину, милостью Божией, по молитвам отца Валентина, в нашей семье никто не был арестован. Господь сохранил нашу семью от репрессий, хотя в очаковском доме всегда открыто висели иконы. Я спала под иконами. Все знали, что мы верующие. Стоящий на горке вдали от деревни дом был неким оазисом веры посреди безбожного мира, от которого детей ограждали глубоко верующие взрослые.

После кончины батюшки Валентина в очаковский дом, где жила семья моей бабушки Любови Валентиновны, вышедшей замуж в 1902 году за Василия Петровича Викторова, переехала и младшая дочь батюшки, Вера Валентиновна. В конце жизни она болела теми же болезнями, что ее отец – у нее болели ноги, она страдала сердечными приступами и слепотой. Но она не унывала, была очень добрым и мудрым человеком. Ее мудрость покоилась на твердой вере и уповании на милосердие Спасителя и Матери Божией. Мои брат и сестра хорошо помнили Веру Валентиновну и звали ее баба Вава. Она учила с детьми молитвы и духовные стихи. И взрослые, и дети много молились, обязательно утром и вечером. Вера Валентиновна носила на груди деревянный крест отца Валентина.

Дом семьи Амфитеатровых-Викторовых в Очаково

Для нас, его потомков, очаковский дом – не только название или географическая точка на карте. Это целый мир нескольких поколений людей, которые исповеднически прошли через все скорби XX столетия. В доме царила атмосфера веры, любви и труда, к которому приучали и детей. Быт в доме был довольно скромный, а распорядок – строгий. В доме всегда любили поэзию, особенно Пушкина, Апухтина, Мея, Фета, Алексея Константиновича Толстого, Гейне, баллады Вальтера Скотта.

После революции, в тяжелые годы гражданской войны, мой дед Василий Петрович кормил 11 человек – свою семью и семью погибшего брата. Землю и прекрасный сад он передал колхозу, а дом удалось отстоять. Здесь в самые голодные годы царил дух бодрости и веры в Промысл Божий. В очаковском доме приветливо встречали, угощали и давали приют всем, кто к нам приезжал. В доме долго жила княгиня Шаховская, приезжала сюда и духовная дочь отца Валентина Анна Ивановна Зерцалова, скрывались здесь от гонений и другие христиане. После смерти батюшки Валентина моя бабушка продолжала вести обширную переписку с его духовными чадами, ставшими ее друзьями. Когда они приезжали, сестры Любовь Валентиновна и Вера Валентиновна старались духовно поддержать их и помочь им. Не раз бабушке приходилось примирять враждующих супругов, устраивать жизнь сирот. Она умерла 26 сентября 1932 года в 63 года. Дед умер 28 января 1947 года от воспаления легких. Их могилы тоже находятся на Ваганьковском кладбище.

Оплот всенародной любви

Паства не поддавалась исчислению: к нему стекалось огромное количество народа, тысячи людей всех сословий, возрастов и состояний, со всей России и даже из-за границы. Историк С.П. Мельгунов вспоминал: «В Москве он слыл чуть ли не за святого. Церковь всегда была полна народа, приезда пастыря ждала толпа жаждущих его благословения. За извозчиком его бежали десятки женщин. Одним словом, это был пастырь, которому поклонялись».  Новомученица Анна Зерцалова несколько раз была свидетелем, как восторженная толпа выпрягала лошадь и везла на себе о. Валентина до его квартиры. Но излишняя восторженность, фанатичность и некая экзальтация не приветствовались ни батюшкой, ни его близкими, — только трезвый духовный настрой и искренняя вера. Сын Александр Амфитеатров отмечал, что отец был высокообразованным человеком, владел более чем десятью иностранными языками, не считая древних. Всю жизнь собирал библиотеку, которую завещал после своей смерти университету Шанявского. С любым человеком, даже царской династии, он мог общаться на должном уровне. А русская интеллигенция всегда сильно нуждалась в духовном врачевании… Выдающиеся ученые и общественные деятели, знатные господа и дамы, духовенство,  купеческое сословие, лавочники, ремесленники и, конечно, простой народ, — все стремились к батюшке… Трудно переоценить степень его влияния на русское общество вцелом.

Отец учил нас молитвам и Закону Божьему

– Как родилась идея написать книгу «Три века с отцом Валентином»?

– По молитвам батюшки, Господь дал мне замечательного супруга, но у нас нет детей, и некому передать память о тех людях, с которыми я встречалась, которых знала. Поэтому вместе со священником Сергием Матюшиным мы задумали книгу про батюшку и про всех, кто был с ним связан. В книге я пишу о том, что знаю из первых уст. Всю жизнь я бережно храню воспоминания и личные вещи, которые принадлежали отцу Валентину и членам его семьи. На презентации книги мы устроили выставку этих вещей.

Николай Васильевич и Вера Николаевна Викторовы

– Расскажите о вашем отце.

– У бабушки с дедушкой родилось пятеро детей, но выжили три сына, первенец Борис и дочка Лиза умерли младенцами. Мой отец Николай Васильевич Викторов был средним сыном – между Дмитрием и Сергеем. Отец родился 110 лет назад, 7 апреля 1907 года, на Благовещение. Окончил географический факультет МГУ. С 1939 года и до выхода на пенсию проработал инженером-картографом на открывшейся в Москве Всесоюзной сельскохозяйственной выставке, которая позже была преобразована в ВДНХ. У отца была закрытая форма туберкулеза, поэтому он не был призван в армию. В годы войны он работал в колхозе, преподавал географию в очаковской школе. В 1931 году отец женился на моей маме Вере Николаевне Мальчевской. Молодые поселились на втором этаже очаковского дома. По желанию мужа мама, окончившая педагогический техникум, не работала, а воспитывала детей. Выросшей в интеллигентной дворянской семье маме в годы войны пришлось то работать учетчицей, то заведовать курсами трактористов. Когда я выросла, она пошла работать в Государственную библиотеку имени Ленина. Отец учил нас молитвам и Закону Божьему. Он был тверд в вере и нас воспитал в том же духе. Любил переписывать акафисты и обменивался ими с братом Сергеем.

В 1932 году у родителей родился сын Дмитрий, в 1934 году – дочь Люба, а в 1946 году – двойняшки – я и сестра Мария. Мы были поздними детьми, у нас с братом была разница в 14 лет. Я весила кило двести, Машенька была покрепче меня, но через полгода, 6 мая 1947 года, умерла, и маме врачи предсказывали, что и я умру. Но я выжила. После школы поступила во Всесоюзный юридический заочный институт. Работала во Всесоюзном научно-исследовательском институте проблем укрепления законности и правопорядка. Начинала работу как специалист. Позже стала младшим, а затем старшим научным сотрудником. В 1983 году защитила кандидатскую диссертацию. С 1990 по 2007 год была доцентом Московской государственной юридической академии. Сейчас на пенсии.

– На вашем семейном участке Амфитеатровых-Викторовых на Ваганьковском кладбище похоронены ваши родители. Они прожили долгую жизнь?

– Отец умер на 88-м году жизни, 3 января 1995 года, в день памяти святителя Филарета (Амфитеатрова), митрополита Киевского. Его большой портрет висел в нашем доме. После отпевания в храме Воскресения Словущего отца похоронили на Ваганьковском кладбище в могилу его родителей. Мама умерла 12 июля 1989 года, в праздник Всехвальных первоверховных апостолов Петра и Павла.

Биография[править | править код]

Сын протоиерея о. Валентина Николаевича Амфитеатрова (—), впоследствии настоятеля Архангельского собора в Московском Кремле.

В четыре года выучился грамоте. С девяти лет жил в Москве. В 1881 году окончил 6-ю московскую гимназию.

Начал печататься с 1882 года в юмористических журналах «Будильник» и «Осколки», где познакомился с А. П. Чеховым.

В 1885 году окончил юридический факультет Московского университета. По окончании его отказался от юридической практики.

В —1887 годах жил в Италии, был корреспондентом русской газеты в Милане. С 1888 года жил в Тифлисе, куда пришёл пешком. В —1891 годах сотрудничал в газете «Новое обозрение» Н. Я. Николадзе, став с этого времени профессиональным журналистом.

С 1891 или 1892 года был сотрудником газеты А. С. Суворина «Новое Время», где вёл фельетон «Москва». Поддерживал кампанию против Дрейфуса, проводимую газетой. В 1899 году вышел из редакции и принял активное участие в газете «Россия» (издававшейся на деньги С. И. Мамонтова и С. Т. Морозова).

В 1902 году за опубликование острого сатирического фельетона «Господа Обмановы» (о царской семье) был выслан под гласный надзор в Минусинск, заменённый впоследствии Вологдой (а «Россия» была закрыта). Был затем возвращён в Санкт-Петербург. В начале 1904 года получил разрешение выехать корреспондентом на Дальний Восток, но за публицистическую статью в газете «Русь» вновь выслан в Вологду с запрещением всякой литературной деятельности.

С июля 1904 по 1916 год жил, исключая его поездку на театр русско-японской войны, в эмиграции (под Генуей и в Париже).

16 мая 1905 года был принят в масонскую ложу «Космос», созданную орденом «Великий Восток Франции» для «русских братьев» и возглавлявшуюся «французом-южанином» по фамилии Николь (а конкретно, евреем Натаном Финкельштейном), причём при принятии его спрашивали, одобряет ли он террор и, в частности, произошедшее убийство В. К. Плеве.

Издавал в Париже журнал «Красное Знамя» (—), который нелегально доставлялся в Россию. В Италии близко сошёлся с М. Горьким, ставшим впоследствии одной из основных мишеней его обличительной публицистики в связи с «политической двусмысленностью» поведения «буревестника революции» после Октябрьской революции.

Автор романов «Восьмидесятники» (ч. 1—2, —) и «Девятидесятники» (), фельетонов, повестей, рассказов, очерков.

В 1909 году как корреспондент русских газет ездил по Балканскому полуострову.

Во время Первой мировой войны занял «патриотическую» позицию, был корреспондентом «Русского слова» в Риме. Сотрудничал в «Речи», «Биржевых ведомостях», «Нашей газете», «Новом Времени» и других изданиях.

Принимал близкое участие в судьбе расстриги Илиодора (Труфанова), состоял с ним в переписке. В 1914 году опубликовал статью «Илиодор и Гриша», которая явилась, по мнению публициста О. А. Платонова, своего рода конспектом будущей книги Труфанова о Г. Е. Распутине.

По возвращении в ноябре 1916 года в Россию вновь преследовался за цикл «Этюды», содержавший нападки на министра внутренних дел последнего царского правительства (А. Д. Протопопова). Был сослан в Иркутск и вернулся в столицу после февральских событий 1917 года. Создал при газете «Русская воля» республиканско-демократический союз интеллигенции «Свободная Россия».

Четыре послеоктябрьских года прожил в Петрограде. По отношению к большевикам занял резко враждебную позицию. В 1917 году редактировал газету «Вольность». В —1921 годах трижды подвергался аресту, в том числе и во время Кронштадтского восстания. В 1921 году — член комитета Дома литераторов в Петрограде.

23 августа 1921 года бежал с семьёй на лодке через Финский залив в Финляндию. Несколько месяцев жил в Гельсингфорсе, Берлине, Праге, затем — в Леванто на своей вилле.

За рубежом опубликовал роман «Зачарованная степь» (), пространную лекцию «Литература в изгнании» () и др.

Большой поклонник итальянского фашизма. Усматривал его признаки во многом из происходившего в СССР во второй половине 20-х годов XX века.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Adblock
detector