Как правильно исповедаться и причаститься в церкви?

Обязательно ли исповедоваться перед причастием?

— Отец Константин, в современной практике Русской Православной Церкви таинства исповеди и причастия напрямую связаны. Если человек причащается раз в две недели и чаще, не превращается ли для него исповедь в формальное перечисление грехов?

— Я слышал, что во многих местах за границей исповедь и причастие разделены. На воскресной и праздничной литургии причащается вся община, и далеко не перед каждым причащением прихожанин исповедуется. Если я не ошибаюсь, это практикуется в маленьких приходах, где священники хорошо знают всех прихожан лично, имеют представление о внутреннем мире каждого, его духовном устроении.

В современных российских условиях, особенно в Москве и Московской области, где прихожан очень много, причем не все они ходят каждое воскресенье, некоторые причащаются несколько раз или даже один раз в год, если просто разрешить всем причащаться без исповеди, это, скорее всего, приведет только к тому, что люди потеряют благоговение перед святыней, станут относиться к величайшему таинству как к одному из многочисленных обрядов.

Поэтому обычай исповедоваться перед причастием в наших условиях я считаю разумным и нужным, но надо понимать, что это именно обычай, а не канон и не догмат. И прихожанин, про которого я знаю, что он регулярно исповедуется и причащается, серьезно относится к своей духовной жизни, может просто подойти ко мне и сказать: «Батюшка, благословите причаститься». И я благословляю.

Но если он по каким-то причинам придёт в другой храм, в котором принято, чтобы перед причастием каждый подходил к исповеди и что-то говорил священнику, пусть следует тамошним обычаям. Это вообще не повод для спора. Глубоко человек кается или формально перечисляет грехи, зависит не от обычаев.

С другой стороны, не только среди новоначальных, но и среди тех, кто в Церкви с детства, есть люди, которые причащаются два раза в год. На мой взгляд, этого мало, но не могу же я им запретить причащаться и эти два раза? Разговаривал как-то раз с одним таким христианином, он сказал, что причащается на Рождество и на Пасху, а чаще ему тяжело. И что теперь? Отлучить его от Церкви? Или заставить причащаться чаще? Думаю, ни то, ни другое неправильно.

В идеале мы должны всей общиной причащаться за каждой литургией. Эта норма в первые века сложилась. Но сегодня от неё есть разные отступления, и не все они плохие. Ведь во многих больших храмах, в том числе и в нашем, литургия совершается ежедневно. Понятно, что вся община не может собираться каждый день, но я не считаю, что надо отменять ежедневные литургии и по будням вместо литургии читать часы.

А вот то, что некоторые прихожане причащаются всего несколько раз в году — отступление от нормы по нашим немощам. В Синодальный период это отступление стало признаваться нормой, считалось, что достаточно причащаться один раз в году, а пять раз в год — каждым постом и на День Ангела — уже много. Это совсем неправильный обычай, противоречащий церковной традиции, но ведь и в то время люди достигали святости. Если человек стремится к Богу, никакие правила ему не помешают.

В наше время, я считаю, церковная жизнь устроена разумней, чем перед революцией, и тем более незачем спорить о порядках. Боюсь, от таких споров будет больше вреда, чем пользы. Просвещать надо людей, публиковать книги и статьи о смысле Божественной литургии.

Слава Богу, сейчас изданы и популярны труды отца Александра Шмемана и других великих богословов нашего времени. Но, кстати, замечу, что если административно насаждать, то, что предлагал отец Александр, тоже добра не будет. Добрые обычаи должны вырастать из глубины приходской жизни. Жизнь нужно налаживать, а не администрировать на литургическую тему.

Беседовал Леонид Виноградов

«Подготовился к Причастию, а с утра выпил воды»

— На что следует обращать внимание, когда готовишься к Причастию?

— Самое главное — это потребность в самом Причащении. Если человек хочет причаститься, если у него есть алчба более близкого, более непосредственного богообщения, чем то, которое он может иметь помимо божественной литургии, это и есть главная задача и главное правило Причащения и всего того, что предваряет участие в Евхаристии.

Если этого нет, если человек сам себе толком не может ответить, зачем он идет причащаться, то сколько бы он ни вычитал правил, каким бы строгим ни был его пост, сколько бы он ни обзванивал своих знакомых с просьбой о прощении, если он не понимает, зачем ему нужен Христос, зачем ему необходимо Причащение, я думаю, что он, скорее, будет не подготовлен к этому.

— Как часто вы советуете причащаться?

— Если ответить совсем кратко, я бы сказал так: это зависит от внутренней потребности самого человека. Если человек не мыслит присутствия на литургии без Причащения и всякий раз причащается, это можно назвать церковной нормой. Но если в силу тех или иных причин человек понимает, что ритм его жизни не позволяет ему иметь какое-то пространство внутренней тишины, для того чтобы уметь пережить погружение в Таинство, — то тут могут быть разные варианты.

Такой же вопрос можно было бы задать человеку, который идет куда-нибудь на концерт или в картинную галерею.

Как часто следует ходить? Так часто, как того требует душа человека.

Если ему достаточно час постоять перед любимой картиной, и это его наполнит настолько, что он, снова и снова мысленно возвращаясь к этой картине, будет чувствовать мощный заряд — значит, такому человеку хватит сходить один раз в год. А другой каждый день готов ходить. Если он не может насытиться, каждый раз поднимается на какие-то новые уровни своего осознания этой красоты, пусть ходит каждый день. Поэтому здесь, я думаю, не может быть никакого универсального рецепта.

— Вот я весь такой духовный, подготовился к Причастию, каноны прочитал, постился, а потом — раз — и утром случайно выпил воды. Что, все насмарку?

— Я не думаю, что человек, который случайно, по забывчивости или по причине какого-то объективного требования своего организма, по причине болезни, выпьет воды перед тем, как пойдет причащаться, смертно согрешит. Я думаю, это вопрос, который большинство разумных священников даже задавать не будут, понимая, что непитие воды — это всего лишь проявление того евхаристического поста, усеченным вариантом которого сегодня является невкушение и непитие.

Это опять некий инструмент, который готовит нас к переживанию причащения как к самой главной, самой первичной духовной пищи. И не надо его абсолютизировать и превращать в какую-то магию, будто в желудке произойдет какая-то страшная химическая реакция, и человек окажется в тяжелой болезни, или будет проклят, или причащение будет ему в осуждение.

Другое дело, если человек относится к евхаристическому посту с пренебрежением, с безразличием, считая это излишним, ненужным. Но это уже вопрос его совести, послушания церковному порядку, канонам.

— Объясните мне как первокласснику, почему непитие помогает духовно подготовиться?

— Во многих сказках есть безумные условия, которые герои должны выполнить, чтобы получить желаемый результат. Например, нельзя увидеть лицо невесты до свадьбы, нельзя открыть какой-нибудь ларец. Это является мощнейшим инструментом не только проверки человека на верность и полное доверие, но и изменения самого человека. Ты внутренне, может быть, с этим не соглашаешься, но твоя вера оказывается сильнее любых твоих домыслов, предположений, размышлений.

Дело не в непитии как таковом. Дело в том, что пост в классическом религиозном смысле — это невкушение чего бы то ни было и непитие чего бы то ни было. 

Человек на какое-то время лишает себя удовлетворения самых базовых жизненных потребностей, для того чтобы войти в определенный внутренний кризис.

В точно такой же кризис человек загоняет себя, когда оказывается в ситуации, требующей сверхнапряжения сил. Например, тот же самый подъем в гору. Для чего человек на это соглашается? Потому что тогда на поверхность поднимаются какие-то глубинные пласты нашей личности, поднимаются такие проблемы, которые, чаще всего, мы боялись трогать.

«Боюсь, после исповеди меня вообще не пустят на порог»

— Человек кается в своих грехах, но ни разу в жизни не был на исповеди, боится: «Грехи так ужасны, что после исповеди меня вообще не пустят на порог». Как побороть страх?

— Для начала надо понять простую вещь: мы очень легко обманываемся, думая, что наше видение себя достоверно. Если бы мы могли сами себя вытащить за волосы, как тот самый Мюнхгаузен, то действительно не нужна была бы ни Церковь, ни священники, ни таинства, ни даже Христос. По большому счету, единственный, кто помогает человеку расставить в его душе все по своим местам, это Господь Бог.

В этом смысле священник выступает скорее настройщиком скрипки человеческой души, чтобы божественный смычок смог сыграть на ней свою мелодию. Самый правильный подход: когда священника практически не видно, когда он помогает настроить такую тональность отношений между человеком и Богом, что они становятся продуктивными. Человек молится, переживает какие-то божественные ответы, Святой Дух преображает и вдохновляет его.

Если священник видит, что человек куда-то уклоняется, идет по опасному направлению, он, как мудрый проводник, лишь находится рядом и предотвращает ошибки. Но человек идет сам. На мой взгляд, правильное духовное окормление священника во время исповеди — это создание такой атмосферы, такого пространства, в котором человек знакомится сам с собой настолько глубоко и качественно, что без священника он этого сделать не сможет.

— Это возможно? Людей бывает так много, что исповедь становится похожей на конвейер. Что делать, если не хочешь идти на такую массовую исповедь?

— Это одна из острейших и злободневных проблем нашей современной церковной жизни. Как правило, исповедь происходит во время богослужения. Хорошо, если это вечернее богослужение, где все-таки есть открытый финал, где можно после службы остаться и уделить достаточно времени всем тем, кто этого ждет. Гораздо хуже, когда это происходит во время литургии.

Если на приходе мало священников, а людей много, это действительно может превращаться в такой очень формальный конвейер. Но это уже вопросы скорее организационные, чем содержательные.

С другой стороны, очевидно, что сегодня у духовенства отношение к исповеди стало гораздо более вдумчивым и внимательным. К исповеди священники не относятся с исключительно функциональной точки зрения, когда нужно как можно быстрее людей пропустить. Я очень надеюсь, что через какое-то время мы придем к пониманию того, что гораздо важнее качество исповеди и возможность глубокого погружения во внутренний мир человека, а не восприятие ее как формального пропуска к Причащению.

— С годами и новыми знаниями мы все больше понимаем, что многие грехи людей связаны с их психологическими состояниями, немощами, болезнями. Например, долгое время нас убеждали, что уныние — это грех, а на самом деле это чаще всего депрессия — тяжелое состояние, которое надо лечить. То же бывает с раздражением, гневом, ленью. Меняется ли отношение к этим грехам в Церкви? 

— Сегодня мы варимся в очень непростом бульоне, где рядом находятся слова, едва ли не тождественные по написанию, но содержательно сильно отличающиеся. Например, понятие гнева. В церковной традиции чаще всего мы будем говорить о гневе как о страсти — значит, с гневом надо бороться. В психотерапии вам скажут, что гнев — это естественная реакция человеческой психики и бороться с ним бессмысленно, им надо научиться управлять.

Но если бы мы внимательно всмотрелись в учение о гневе одного из крупнейших православных аскетов и антропологов Евагрия Понтийского, мы бы увидели, что гнев гневу рознь. Гнев — это состояние перевозбуждения, когда еще не успел включиться разум. И он может быть негативным, направленным, например, на отрицание греха, а может быть положительным, потому что гнев есть тот самый атомный реактор, который дает человеку мощнейшую мотивацию к несению подвигов, к борьбе со своими страстями, к ущемлению каких-то своих пожеланий.

То, что в нас есть разрушительного, может быть и созидательным. Чем внимательнее и вдумчивее мы будем разбирать эти хитросплетения и подмены, тем скорее у большинства прихожан сложится какая-то более-менее внятная картина того, что происходит во внутреннем мире души, какие есть болезни, какие есть методы их исцеления, кроме формальных, и как можно контролировать то, что происходит внутри человека.